А раньше что, никогда не влюблялась?
Влюблялась! Еще как влюблялась. До умопомрачения, до мурашек в спине, до колик в одном месте. Но это была чистая влюбленность без последствий.
А тут была любовь!
Ну, в общем, свихнулась старушка…
Ах…
Она обожала падать в его объятья. Любила, когда он раздевал ее, научился это делать, очень умело, не переставая при этом целовать ее тело. Любила его ласки, особенно когда его руки становились жесткими. Как это происходило, не понимала, но нравилось! Потом, правда, приходилось заливать свою поцарапанную нежную кожу кремами и мазями всякими, а от него, покрасневшего и стыдливого, выслушивать извинения. Извинения его ей тоже нравились, как и его удивительная неуклюжесть, соединённая с этой вот грубостью, поэтому все и продолжалось снова и снова, в водовороте ласк и страсти. И стихи его полюбила, даже в постели, когда он их читал после главного блюда.
И он, кажется, искренне отвечал ей тем же. Любовью. Хотя разница в возрасте…
И снова о возрасте. Сказала же себе, ни слово о годах! И все равно стала чаще думать о прожитом.
Или просто боялась его потерять?
Он же молод, красив. И чтобы удержать его рядом с собой, стоило усилий, а чтобы он не смотрел по сторонам, требовалось нечто большее, чем ее тело и ее деньги.
Что?
Быть всегда желанной, милой и красивой. Быть женщиной, от которой сложно отказаться.
И главное – любить. И быть любимой.
***
Изабелла наслаждалась…
Вниманием. Общением. Своим салоном, в котором она была центром, в котором она сверкала и блистала, как солнце, вставшее в зените. Как Великая Звезда, самая яркая из всех, царствующая на ночном небе почти каждую ночь. Даже сквозь облака порой пробивался ее свет, который мог сравниться с лунным сиянием по силе и восхищению.
В окна апартаментов Изабеллы заглядывала и Луна, и Великая Звезда. Частенько они обе светили одновременно, что придавало обстановке салона, где свечи были главным освещением, чарующую таинственность. Изабелла не любила яркость, свет в глаза, как и многие ее гости. Шарм полутьмы салона стали ее фишкой.
Приятная музыка (на пианино многие приходили посмотреть и послушать) и танцы (вальс стал главным салонным блюдом), разговоры и беседы, просто встречи и чтение стихов – вот основные принципы ее салона. Изабелла не занималась сводничеством, в ее салоне не присутствовали женщины известного образа жизни, но она могла порекомендовать такие места своим гостям, которые желали провести остаток ночи в обществе прекрасных незнакомок.
И когда-то она сама могла предложить услуги прекрасной ночи. Многие слышали об ее игре, многие хотели сыграть в эту игру, но только единицам удавалось победить.
Но теперь это в прошлом.
Что изменилось?
Известно, что она влюбилась.
Поэтому если и играла в игру, то очень редко и только чтобы получить что-то взамен, что-то, что могло бы стоить ее тела.
А так, сейчас она принадлежала только одному человеку.
Неужели так подумала? Она уже когда-то принадлежала одному человеку, и эта власть ее угнетала. Сейчас же она была счастлива.
Господи, Великий Скирия! Влюбилась в собственное творение! Вот интересно, что бы на это сказал он настоящий?
Она мечтала с ним встретиться. Но Нэй – человек-ветер, совершенно непонятно, где он может быть в данную минуту.
И что она скажет ему, когда увидит? И что он скажет в ответ на столь странную любовь?
Но демонов сердца не обмануть.
Она не любила Нэя (влюбленность не в счет), но жаждала с ним встретиться.
А в этом милом мальчике души не чаяла и почти каждую ночь была в его объятьях…
Вот только…
Сегодня она с ним поссорилась! Со своим милым мальчиком, которого уже считала чуть ли не своей собственностью.
Вот по этому поводу и произошла ссора.
Он откуда-то прознал (ну Ильфа, погоди!), что она его купила, и устроил грандиозный скандал. Были бы тарелки – разбил бы весь сервиз.
Он заявил ей, что он человек свободный (ох уж эти новые веяния) и поэтому, по его мнению, имеет право делать и что должен, и что хочет, и что может. И посещать любые места, какие ему нравятся. А пятьсот дукатов он ей может и вернуть! Он не бедный, но и не раб.
И если его пригласили в салон почитать стихи, то он не вправе отказать, даже если этот салон – салон Норы Мун, который Изабелла считала низкопробным и слишком пошлым.
Он ей это и высказал, когда она на него налетела, как фурия. «Что? Зачем? Почему?». А он ей: «Я не твоя собственность и хожу туда, куда хочу, а не туда, куда ты мне разрешаешь!»
В общем, наговорили друг другу по полной программе. Перешли на личности. Он чуть ли не старухой ее назвал, ну, и она влепила ему пощечину, а он плюнул и по черной лестнице, не оглядываясь, был таков.