Дарк сидел на единственном стуле и смотрел новости, не обращая внимания на порхавшую вокруг Красотку № 3.
— Ну что, все нормально? — спросил он. На его широком лице отражался мерцающий экран.
Он держался приветливо, и это было совершенно естественно. Совсем не так, как у плодов генной инженерии. Мне стало понятно, почему Дарк одевался именно так. Подобные люди должны как-то защищаться от всего мира.
Видимо, вечер у Джеймона как-то повлиял на меня. Мне захотелось броситься на колени к Дарку и прижаться к его лицу.
Но уже много лет назад я научилась гасить в себе подобные порывы. Особенно с незнакомыми мужчинами.
— Вроде бы нормально, — спокойно ответила я.
Дарк пожал плечами, не замечая моей холодности, и снова повернулся к экрану.
Я разогрела ужин, поскольку так и осталась голодной, потом достала детектор. Проверила витаминные кубики и бутылку с импортной водой. Когда же я поднесла прибор к кусочку каракатицы, появилась красная линия, указывающая на чрезмерную концентрацию ртути.
— Вот мерзавец! — воскликнула я с полным ртом.
Дарк поглядел на меня, потом встал со стула и приблизился ко мне.
Я выставила руку, но он оттолкнул ее и резким движением опрокинул меня на пол. Я чуть было не подавилась и закашлялась.
— С тобой все в порядке? — спросил Дарк.
— Ты другие слова знаешь? — Эта дурацкая фраза просто взбесила меня.
Я вытерла слезы и увидела на его лице растерянность.
Он подхватил меня за плечи и усадил на стул.
Это меня-то!
Я выплюнула остатки еды прямо на пол и крикнула:
— Не прикасайся ко мне!
У меня в руке, словно по волшебству, появилась удавка, и я помахала ею у него перед носом. А уж если дела будут совсем плохи, то у меня в кармане лежит пистолет.
К моему изумлению, Дарк расхохотался, да так, что согнулся пополам.
А ведь нормальные люди не смеются при виде моей удавки.
— Что тут у вас творится? — Мэй села на постели и почесала в затылке. — А, это всего лишь ты, Перриш. Нельзя ли потише?
Она снова засунула большой палец в рот и опрокинулась навзничь.
Столовский так и не проснулся.
Дарк опустился на пол напротив меня и сказал сквозь смех:
— Посиди спокойно, Перриш. Давай поговорим.
Я переступила через остатки еды и подумала:
«Да, самое время для разговора».
— Твоего друга, Столовского, обвиняют в убийстве, — произнесла я.
Дарк согласно кивнул.
— Если он расскажет мне все о том, что случилось, — продолжала я, — мне, возможно, удастся его спасти или хотя бы спрятать на время.
— А на кой тебе это нужно?
— Мне необходима информация о водителе мотоцикла.
Дарк растерянно пожал плечами.
— Ты слышал о Джеймоне Мондо? — спросила я.
Он снова кивнул.
— Я работаю на него. Как и все мы. — Я обвела рукой кругом.
— Ты была сегодня у него? — догадался Дарк.
Теперь кивнула я. Хорошенький у нас клеился разговор!
На некоторое время повисло молчание.
— Послушай, — снова начала я. — Разз Ретрибушн… была крутым репортером. Если твой друг действительно причастен к убийству, то он вляпался по-крупному. Так что мне нужна любая возможная информация о водителе. Обещаю помочь всем, чем смогу.
— И что же будет, когда ты выудишь у него сведения? Сдашь нас первому встречному охотнику за наградой?
— Охотникам не нужны помощники. Это не в их стиле. Я обещаю вам защиту до тех пор, пока вы не найдете что-нибудь еще.
— Но ведь это стоит денег. — Дарк наконец-то перестал улыбаться. — А у Столовского ничего нет.
Я почувствовала, что у меня начинает болеть голова, и сказала:
— Может быть, загоните что-нибудь? У каждого есть, что продать.
— У него где-то есть семья. Может быть, она сможет помочь, — предположил Дарк.
— Вот и славно. Разыщи ее и попроси денег. Только помни: я вам не сиделка. Так что обернись за несколько дней.
— А откуда мне знать, вдруг ты причинишь нам еще больший вред?
— Вот дверь. Подумай, что вас ожидает за нею. Посмотрим, сколько твой друг Столовский сможет прятаться от милиции и охотников.
Опять начались новости, в которых говорилось об убийстве Разз Ретрибушн. Я вновь увидела веснушки на бледном лице Столовского. И водителя, низко склонившегося над рулем.
Дарк тяжело вздохнул и растянулся на полу, словно кожаный мешок.
— Ладно, Перриш. Я скажу ему. Только уж ты о нем позаботься.