Попусту сердится – некому плед и кофе,
Попросту сердится не на себя – их много,
Я вот одна, и в этом немного толку
Совесть расходовать на набивные ткани,
Распределение нас разнесло по миру,
Каждое дерево стол нам и кров готовит,
Каждое крошево в саечку соберется,
Только тебе не видать моего испуга –
Спи, мой любимый, на самой высокой ветке.
Князь К. Р. был прав – Каляев не любил проявлять инициативу
В вопросах выбора вин и в любовных письмах,
Об этом речь в весьма любопытных воспоминаниях Раевского,
Которые нам пока не удалось отсканировать,
Но мы работаем. Марфа Петровна П.
Обладала заурядной внешностью и нежностью ко всему живому,
Что не могло не радовать и радовало друзей.
Чайник с Курилами, на айпаде умные книжки, сад на подрамнике, сад
в переходе на Новый Арбат, кольцо без оникса, профиль Бродского
на лодыжке, с точностью до миллиметра сведен в карат. Что тебе в
имени розы с триумфом воли, три апельсинные корочки спасены,
трезвые пешеходы и алкоголи за недоказанность выказанной
вины, мимо прошел, проходил бы еще, еще бы, вне расстояния и
расстановки сил выбил еще три звездочки для зазнобы, а полотенец
больше не попросил, солнце встает и садится, темно в темнице,
нужно стремиться, а после опять светло, быть журавлю здесь, и
быть бы еще синице, всё тебе кажется, что прописное зло прячется
в прописях, на коготке томится, были бы счастливы вместе любой
ценой, чтобы за что-нибудь верное зацепиться, в поезд садиться,
лелеять колодец свой. Чайник с Курилами, выжили, как умели, за
выживанием, фентези городским, вместе с излишками лишь городки
и хмели, так что на этом мы, кажется, и стоим, и не могли бы на этом
стоять иначе за одиночество светодиодов днесь, гости съезжаются,
многим везло на даче, детское качество крови, густая смесь, гости
съезжаются, прячут корзины-картонки, с этой провинцией с юности
обручены, речи их искренни, пальцы мучительно тонки, и за собою не
видят особой вины, чтоб искупать ее ежевечерним исходом, клубни
выкапывать и запасаться сырьем, клубни выкапывать, следовать
мейсенским модам, крошево сбрасывать в каждый пустой водоем,
следовать следствиям, не поддаваться причинам и коррелировать
этим акцентом со всем, и догореть всем тобой подожженным лучинам,
и не хватает на новую искренность тем, так бы и жил бобылем, и
писал анаграммы, и без особых усилий и важных чинов пряли ему
под окном три прекрасные дамы, перерезали все нити, но ситец готов.
106
Выкрали из датских земель тургеневскую девушку Люду,
107
посадили
в лодку, дали вёсла, чтобы гребла, как знает, на берегах попадаются
зайцы, хороши к основному блюду, приманивает их душевным
теплом, но думает: «Так не бывает», так не бывает, чтобы совсем
никто не ценил курьезы, по прошествии этого времени выцедил всю
воду из нашей банки, как свежи бывают розы, как хороши. Сообщая
запретность плоду, веришь в зайчатину, приобретаешь цену как
представитель исчезнувшего подвида. Зайцы останутся там – ну
куда их дену, в сердце останется с детства твоя обида – бурно цветет