- И… опять не угодил! Оказалось, горящего взора и страстных речей было мало. Девушка заметила, что как жених он, конечно, стал несоизмеримо привлекательнее, однако же она еще не готова остановить на нем свой выбор. Потому что он, судя по всему, испытывает к ней исключительно романтические чувства, которые она не может разделить, поскольку любовь – это не только страсть, но и уважение… Да, некоторым юным особам вредно слишком много читать. Но парню-то поворачивать поздно было. Пошел он в нейро-центр и поставил еще один модуль, теперь уже для уважения. Чтоб уважать ее внутренний мир. Теперь он с великим восторгом выслушивал ее, что бы она ни сказала, и отмечал в ее словах извечную женскую мудрость, которой прежде не замечал, а также свежесть суждений и оригинальность взглядов…
- Ты убийца, Лью, - сказал Баросса, вытягиваясь в кресле, - Ты убиваешь наше время. И делаешь это чертовски цинично.
- Осталось немного, - Коротышка Лью сверкнул глазом, горящим, как сигнал семафора, - И вы с Соломоном сможете низвергнуть на наши головы тот груз скуки и тоски, что уже заготовили.
- Дай угадаю, девушка его и в этот раз не приняла?
- Именно так. Именно! Ей лестно было быть уважаемой им, но чего-то все же не хватало для счастливого финала. Она решила, что в нем мало ответственности. Он, как мужчина, должен был ощущать полагающуюся ответственность за их отношения – чтобы она чувствовала себя с ним в безопасности. Ну, он пошел в нейро-центр… Сами понимаете. Сунул голову в корректор. И мгновенно осознал, сколь многое от него зависит, сколь ответственен он за их совместное будущее и как должен его беречь. К слову, с фабрики на тот момент его уже выгнали. Денег нет, лишь крыша над головой, да и та ненадолго. Но ему, конечно, было уже плевать. Вернулся он к своей возлюбленной. И снова в лузу не попал. Он был, безусловно, романтичен, красноречив, ответственен и уважителен по отношению к ней, но… Да, чего-то все-таки не хватало для того, чтоб любящие сердца объединились. Наконец ее осенило. Ему не хватало такта. Вот если бы он в придачу ко всем своим достоинствам еще был бы тактичен… Ну, он вышел, пошел в…
- …в нейро-центр, - устало сказал Баросса, массируя лоб – то ли от показной головной боли, то ли от настоящей.
- Нет, - сказал Коротышка Лью, умудряясь насмешливо взглянуть одновременно на всех присутствующих в кабинете, - Он пошел домой, взял тридцать восьмой калибр, вернулся – и выстрелил ей в голову. А потом себе. Вот вам и система, господа детективы, вот вам и покойники. А вы тут анализируете, мучаетесь…
Все уставились на Коротышку Лью, а тот, враз потеряв свою насмешливость и резкость, вдруг обмяк в кресле, вялый, как варенная рыба. Даже взгляд сделался рыбий, равнодушный и холодный. Какая-то отвратительная развязность была в его рассказе, тем более неприятная, что рассказчик сам ее прекрасно сознавал и, кажется, немного стыдился. Соломону захотелось выйти из кабинета Бароссы. Вернуться в свой тесный кабинет, не глядя швырнуть в ящик стопку листов, украдкой выпить полстакана рисовой водки и позволить себе несколько минут тишины с закрытыми глазами. Просто выключить себя, как выключают двигатель, в котором вдруг что-то начало подозрительно стучать.
- Кхм… Раз с поучительной историей закончили, предлагаю вернуться к тому, что у нас есть, - вместо этого он хлопнул рукой по столешнице, - Или у кого-то есть еще рассказ, которым он хочет поделиться?
- У меня, - Маркес поднял руку, - Про одного старика, который поставил себе модуль «Казанова» и… Слушай, не обязательно на меня так смотреть, Соломон. К твоему сведению, еще не существует нейро-модуля, который позволит твоим глазам излучать волны в опасном для человеческого организма спектре. Выкладывай, что у тебя по Эмпирею Тодду. Чем быстрее начнем, тем быстрее закончим, а я наконец смогу сбегать перекусить. Иначе в перечень жертв придется занести и мой желудок, он уже на пороге язвы…
- Система перед вами, - сказал Соломон, ощущая, как взгляды всех присутствующих остановились на нем, - Вот она, в моей руке. Мы с детективом Бароссой осмотрели архив закрытых дел за последние несколько лет, и обнаружили, что Эмпирей Тодд был не одинок в своем несчастье. Внимание, господа. За последние шесть лет на территории Фуджитсу было совершено восемь – восемь! – аналогичных преступлений.