Опыт и обучение формируют мозг. Повторение той или иной мысли или шаблона поведения делают одни соединения устойчивее других.
Семейное и общественное наследие
Постойте-постойте… позвольте мне ненадолго прервать Сару. Хочу рассказать вот о чем: со временем я понял, что моя мама – настоящая королева тревожности, и я, несомненно, перенял эту прекрасную черту именно от нее.
Моя мать – замечательная женщина, всегда без остатка отдавалась семье. Зарабатывая не так уж много, она умудрялась делать все, чтобы мы ни в чем не нуждались. Конечно, для этого ей приходилось контролировать всех и вся, ничто не ускользало от нее. Я позволил себе вольность писать в прошедшем времени не потому, что она покинула нас, нет, у мамы впереди еще долгие годы жизни, просто я считаю, что она во многом поспособствовала развитию моей тревожности.
Так уж вышло, что я попал в зону этого тотального контроля, и более того, сейчас, когда у меня есть собственные дети, я понимаю, что мама опекала меня больше остальных. Так что семечко под названием «Берегись, жизнь полна опасностей!» взращивалось во мне еще с детства.
Родившись в восьмидесятых годах, я всю жизнь прожил в Барселоне. В ту доолимпийскую эпоху тротуары районов были усеяны шприцами, народ сидел на героине, а нам, детям, раз за разом твердили об опасности, повторяя, чтобы мы никогда не поднимали шприцы с земли. Всеобщий страх был настолько силен, что свой вклад вносило даже телевидение, по которому ребятишек предупреждали, что на выходе из школы может стоять мужчина и раздавать наклейки с наркотиками. Легенда гласила, что его целью было подсадить вас на наркотики в детстве, чтобы в подростковом возрасте вы оказались в его когтях не в силах оказать сопротивления. Конечно, это все ложь, однако страх уже был привит. Самое потрясающее в подобных мистификациях – у каждого находился такой друг, чей двоюродный брат дружил с человеком, который как раз угодил в эту ловушку. Так или иначе…
Культура страха настолько разрослась, что как-то раз нас усадили перед телевизором смотреть мультфильм о вреде наркотиков, ведь «это же мультики». Помню, мне тогда было восемь. Даже сейчас, стоит мне закрыть глаза, как передо мной всплывают сцены из этого ролика, который оказался совсем не для детских глаз.
Но это еще цветочки, и, внимание: я не виню общество в том, что происходило. Мое поколение могло плохо кончить, но, как заметила Сара, мы наследуем от наших родителей много такого, от чего нам потом приходится избавляться.
С возрастом меняются и прививаемые нам страхи. «Если не получите образование, в жизни будете никем». «Вы ничего не добьетесь без знания английского». И страх, с которым мне приходится сталкиваться чаще всего на семинарах: вам семнадцать лет, и вы прямо сейчас должны определиться, чем хотите заниматься оставшуюся часть жизни. Звучит знакомо?
Во мне все вышеперечисленное оставило глубокий след, словно его высекли на камне. Я эмоциональный человек, и мне бывает трудно выразить то, что я чувствую. Но скоро я откроюсь вам, и, если мне это удастся, то, уверяю, смогу многим поделиться.
Продолжаем перетягивать канат
Мы убедились, что соединения образуются посредством пережитого опыта и обучения, но сейчас я открою вам небольшой секрет. Когда вы познаете или испытываете что-то, сопряженное с сильными эмоциями, установленные связи становятся прочнее и долговечнее. Вот почему травмирующее событие, произошедшее только раз, запоминается на всю жизнь. Этот факт играет немаловажную роль и в процессе обучения: гораздо лучше, если постигаемая учениками информация носит эмоциональную окраску, если на уроке учитель не просто доносит материал, а заряжает учеников эмоциями, преподает с любовью или взывает к любопытству, тем самым мотивируя ученика. Учить можно и через страх, как рассказывал нам Ферран, но он также подтвердил, что в таком случае качество обучения снижается, а уровень тревоги и стресса возрастает.