На пороге появился всё тот же доктор с человеком в форме, и полупрозрачной накидке для дезинфекции. Девушка отошла к аппаратуре, а оба гостя остановились, испытующе смотря мне в глаза. Пауза затягивалась. Я открыл было рот для возобновления вопросов, но визитёр, в чине полковника, отрицательно покачал головой.
– Не забывайтесь, вы дезертир и находитесь тут лишь благодаря великодушию командира гарнизона базы, – отчеканил как сталь в грудь вогнал. – Это плата за самоотверженность и признание заслуги. Оплачены процедуры из личного бюджета командующего. Так что, разговаривать вам запрещается. За дверью вооружённая охрана, на случай попытки выхода, хотя в этом нет нужды.
Доктор отвлёк его, обращая внимание офицера на монитор, развёрнутый к ним на гибком шлейфе-держателе. Полковник хмыкнул, покосился на меня и вновь выслушал докладчика, прежде чем продолжить.
– Так вот, я считаю это излишней перестраховкой, – эмоционально посмотрел куда-то вверх. – С вашим отделением всё в норме, я придержу их до вашей поправки, чтобы вместе отправились отбывать наказание. Вполне возможно, что члены комиссии примут во внимание самоотверженность и вклад в удержание плацдарма, оценят и смягчат приговор. Прогулки скоро разрешат, там и увидитесь с друзьями, потерпите. Кстати, из всех десантировавшихся выжили только вы пятеро, плюс, э-ээ… – закатил глаза и защёлкал пальцами. – Ну вы поняли, – завершил предложение, не найдя названия космическому грызуну.
Закончив монолог он развернулся и вышел, не забыв деактивировать голосовую связь капсулы, изолировав меня от внешнего мира. Доктор ещё побыл какое-то время, проверяя показатели, и удовлетворившись удалился, а я вновь остался один в палате. Доза усыпляющего газа, заботливо предоставленная девушкой, подействовала, погрузив меня в царство Морфея…
Дни потекли похожими друг на друга, напомнив известную постановку Земного кинематографа под названием «день сурка», с повторяющимися процедурами проверки работы регенеративной капсулы и чередованием снятия физических показателей. Конечно же сон, как лучшее лекарство.
Вести счёт времени наскучило через неделю прозябания, и я не придумал ничего интереснее, как эксперименты со своим организмом. Приходилось бодрствовать и менять свою сущность ночью, во избежание шока у невольных свидетелей.
Полное изменение структуры удалось добиться только однажды, когда сгустки клубящейся массы материи серо-синего цвета заменили мне тело, оставшись в границах размазанными очертаниями. Видеть со стороны происходящие со мной метаморфозы не показалось удачной затеей, посему я перестал эти занятия, предположив адекватную реакцию неожиданных наблюдателей.
В конце концов, настал тот долгожданный, счастливый день прогулки. Суровый боец в легко бронированном комбинезоне вошёл вместе с доктором, проследил за моими сборами и жестом пригласил следовать за собой. В коридоре, достаточно светлым, отделанным панелями скрывающими бетон и коммуникации бункера, к нам присоединился его близнец по форме и экипировке, сопровождая меня в арьергарде.
– Надеюсь, друзья меня уже ждут? – обратился к молчунам.
– Не положено! – рявкнул замыкающий. – Следуй молча, тварь! – ощутимо приложил прикладом в спину.
Сопровождающий идущий впереди резко обернулся, взгляд устремил мне за спину, злобный и принадлежащий человеку пережившему рукопашную. Лицо со свежими рубцами, следствием многочисленных порезов осколками, не даёт усомниться в этом.
– Заткнись Стрейкон, – он прошипел, а не сказал. – Ты ещё много не знаешь, в отличии от этого салабона, – мотнул головой в мою сторону. – Даю слово, вонять будешь после первого боя обделавшись, в буквальном смысле. А эти пятеро попали в такую молотилку, когда помимо врага, ещё и от своих огребли. С орбитальных носителей по плацдарму ударили, якобы сданному инсэктоидам…
Названный заткнулся и молча провёл весь оставшийся путь.
Несколько поворотов, пологий подъём к лифтовой шахте. На выходе из кабины меня встретили коридоры с привычными шлейфами кабелей и армированных труб под потолком и по стенам.
Декоративными покрытиями тут не пахнет, все коммуникации находятся на виду, чередуясь с распределительными блоками, равноудалёнными друг от друга и, иногда, дающими начало новым веткам технических магистралей. Стены напомнили мне земной железобетон, очень похожими характерными признаками заливки полостей раствором с армированием, периодически проступающим наружу и нескрываемым.
Блок-база размещена на возвышении, во вполне живописном месте. С одной стороны лес с деревьями исполинского размера, с флорой у оснований, что я привык называть зарослями кустарника. С другой, река средней величины и бурным течением. С тыла плацдарм прикрывают скалы, вершин которых я не вижу, из-за низкой облачности.