— С чем пожаловал, малец? — спросил Диан, предлагая Кейсу узкий леденец в бело-синей клетчатой обертке. — Попробуй-ка. Тин Тин Дья[13], самое лучшее.
Кейс отказался от имбиря, сел в бездонное деревянное кресло-качалку, и провел большим пальцем по выцветшему шву на своих черных джинсах.
— Джули. Я слышал, что Уэйдж хочет меня сделать.
— А. Вот оно что. И где ты это слышал, позволь спросить?
— От людей.
– Людей, — повторил Диан, перекатывая во рту имбирный леденец. — Что за люди? Друзья?
Кейс кивнул.
— Не всегда легко понять, кто твои друзья, да?
— Я должен ему немного бабла, Диан. Он тебе что-нибудь говорил?
— Давненько не общался с ним.
Потом он вздохнул.
— Даже если бы я что и знал, не факт, что сказал бы тебе. Дела должны идти так, как идут, ты понимаешь.
— Дела?
— Он мой важный канал, Кейс.
— Ну да. Так он хочет меня убить, Джули?
— Не то чтобы я знаю. — Диан пожал плечами. С таким же успехом они могли бы обсуждать цены на имбирь. — Если это окажется пустой сплетней, сынок, ты вернешься через неделю или вроде того, и я тебе покажу кое-что из Сингапура.
— Из отеля Нан Хай, улица Бенкулин?
— Прикуси язык, сынок! — ощерился Диан. Его стол был утыкан скопищем противожучковых устройств.
— Увидимся, Джули. Я передам привет Уэйджу.
Пальцы Диана поднялись и погладили идеальный узел светлого шелкового галстука.
Он был менее чем в квартале от офиса Диана, когда его внезапно, на клеточном уровне, пробило предчувствие, что кто-то сел ему на хвост, и очень плотно.
Лелеяние особой, ручной паранойи пошло Кейсу на пользу. Уловка состояла в том, чтобы не дать ей выйти из-под контроля. Но после стопки восьмиугольных таблеток это стало очень непросто. Он поборол адреналиновый всплеск и придал своей узкой фигуре скучающе-бездельный вид, как бы будучи влеком толпой. Улучив момент, он остановился перед темной витриной. Она принадлежала хирургическому бутику, закрытому на обновление. Засунув руки в карманы куртки, он всматривался сквозь стекло в плоский лоскут искусственно выращенной плоти, что лежал на резном пьедестале "под нефрит". Цвет кожи этого куска мяса напомнил Кейсу одну из шлюх Зоуна; туда был вживлен светящийся цифровой дисплей, присоединенный к подкожному чипу. Зачем связываться с хирургией, подумал Кейс, ощущая стекающий по ребрам пот, когда можно просто носить этот приборчик в кармане?
Не поворачивая головы, он поднял глаза и вгляделся в отражение текущей позади него толпы.
Там.
За матросами, одетыми в хаки с короткими рукавами. Темные волосы, зеркальные очки, темная одежда, стройный…
Исчез.
Кейс бежал, низко пригнувшись, метаясь между прохожими.
— Позаимствуешь мне пушку, Син?
Мальчик улыбнулся.
— Два часа.
Они стояли вдвоем среди запаха свежевыловленной морской живности в заднем дворе суси-бара на Сиге.
— Приходи через два часа.
— Мне нужен ствол сейчас. Есть что-нибудь прямо сейчас?
Син порылся среди пустых двухлитровых банок из-под порошкового хрена, и достал тонкий пакет, обернутый серым пластиком.
— Тасер. Двадцать новых йен в час, тридцать — задаток.
— Черт. На хрен мне это? Мне нужна пушка. Как будто я хочу застрелить кого-то, понимаешь?
Официант пожал плечами и спрятал тасер за банками из-под хрена.
— Два часа.
Он зашел в магазин, даже не взглянув на витрину с сюрикенами. Он в жизни не бросал ни одного. Он купил две пачки «Ехэюань» по кредитке Мицубиси банк, используя имя Чарльз Дерек Мэй. В паспорте же он числился как Трумэн Старр — лучшее, что удалось сделать.
Японка за терминалом выглядела будто на несколько лет старше Диана, но не пользовалась достижениями науки. Он вынул из кармана тонкий сверток новых йен и показал ей.
— Я хочу купить оружие.
Она указала ему на ящик, полный ножей.
— Нет, — сказал он, — Я не люблю ножи.
Она достала из-под кассы продолговатый ящик с крышкой из плотного желтого картона, на которой было напечатано грубое изображение свернувшейся кобры с раздутым клобуком. Внутри находились восемь одинаковых, завернутых в промасленную бумагу цилиндров. Он наблюдал, как коричневые крапчатые пальцы разворачивают один из них. Она показала ему тусклую стальную трубку с кожаной петлей на одном конце и маленькой бронзовой пирамидкой на другом. Она взяла трубку в одну руку, зажала пирамидку между большим и указательным пальцем другой руки, и потянула. Три масляных, телескопических сегмента туго скрученной стальной ленты выскользнули наружу и защелкнулись.