— Ну и говно же ты,— произнес Кейс. Он с сомнением уставился на дешевый маленький пистолет.
— Странно это все,— сказал он.— И чем дальше, тем страньше.
Держа руки в карманах, причем одна рука сжимала пистолет, а другая — алюминиевую фляжку, Кейс вошел в «Тац». До рассвета оставался еще добрый час.
Прислонившись к стенке, взгромоздив все свои сто двадцать кило на скрипучий стул, Рац сидел за дальним столиком и пил из пивной кружки минералку «аполлонарис». За стойкой работал бразилец Курт, который присматривал за несколькими, в основном тихими, пьяницами. Рац поднял надсадно гудящим протезом кружку, сделал глоток и поставил ее на место.
— Плохо выглядишь, дружище артист,— сказал он, демонстрируя мерзостное содержимое своего рта.
— Наоборот, я чувствую себя отлично,— улыбнулся Кейс, и его лицо стало похоже на оскаленный череп.— Сверхотлично.
Он плюхнулся на стул напротив Раца, по–прежнему держа руки в карманах.
— Ага, и ты шляешься с места на место в своем переносном бомбоубежище из водки и стимуляторов. Защита от неприятных эмоций, не так ли?
— Слушай, отстал бы ты от меня со своими шуточками. Уэйдж тут не пробегал?
— Защита от страха и одиночества,— продолжал бармен.— Прислушайся к своему страху. Может быть, он — твой друг.
— Ты ничего не слышал о потасовке в аркаде, Рац? Кого–нибудь ранили?
— Кто–то сильно порезал охранника.— Бармен равно–Душно пожал плечами.— Вроде девица какая–то.
— Я хочу поговорить с Уэйджем, Рац. Я…
— Да? — Губы бармена неожиданно сжались в прямую линию. Он смотрел мимо Кейса на входную дверь.— Сейчас поговоришь.
Перед внутренним взором Кейса неожиданно сверкнул сюрикен. В голове звенел проглоченный за день деке. Пистолетная рукоятка стала скользкой от пота.
— Герр Уэйдж,— сказал Рац и медленно протянул вперед свой розовый манипулятор, как будто ожидая рукопожатия.— Какая огромная честь. Вы такой у нас редкий гость.
Кейс обернулся и посмотрел Уэйджу в лицо. Загорелая, ничем не приметная маска. Его глаза, искусственные, цвета морской волны (трансплантанты фирмы «Никон»), ничего не выражали. Уэйдж был одет в темно–серый шелковый костюм и на каждом запястье носил по простенькому платиновому браслету. Его сопровождали два почти одинаковых молодых парня, руки и плечи которых раздувались от искусственных мышц.
— Как поживаешь, Кейс?
— Джентльмены,— сказал Рац и взял со стола розовой клешней пепельницу, полную окурков.— Я не хочу здесь никаких неприятностей.— Толстая, из ударопрочной пластмассы пепельница рекламировала пиво «Циньтао». Она жалобно хрустнула в клешне Раца, на стол посыпались окурки и зеленые осколки.— Вы понимаете меня?
— Эй, папаша,— сказал один из парней,— уж не хочешь ли ты испытать эту штуковину на мне?
— Не старайся целиться в ноги, Курт,— негромко кинул Рац. Только теперь Кейс увидел, что стоящий за стойкой бразилец навел на троицу «усмирительное» ружье фирмы «Смит–и–Вессон». Ствол ружья, сделанный из тонкого, как бумага, сплава, плотно обвивала длинная стеклянная нить, а калибр был столь велик, что в дульное отверстие свободно проходил сжатый кулак. В решетчатом открытом магазине виднелись пять толстых оранжевых патронов с «желейными» пулями.
— Теоретически несмертельно,— сказал бармен.
— Слушай, Рац,— заговорил наконец Кейс,— за мной должок.
Тот пожал печами.
— Ничего ты мне не должен. А этим,— он сверкнул глазами в сторону Уэйджа и его дружков,— следовало бы получше знать правила. В «Тацубо» никого не мочат.
Уэйдж примирительно кашлянул:
— Никто никого и не собирался мочить. Мы только хотели поговорить о деле. Мы с Кейсом партнеры.
Кейс вытащил пистолет и навел его Уэйджу в пах:
— Мне сказали, ты хочешь меня убить.
Розовая клешня обхватила пистолет, Кейс беспрекословно его выпустил.
— Слушай, Кейс, что с тобой, черт возьми, происходит, у тебя что, совсем крыша поехала? Что это за дерьмо, будто я собираюсь тебя убить? — Уэйдж повернулся к своим телохранителям: — Вы, двое, отправляйтесь в «Намбан». Ждите меня там.
Кейс наблюдал, как парочка проследовала к выходу, теперь, кроме них, в баре оставались только Курт за стойкой да пьяный матрос, свернувшийся калачиком на полу. Ствол «Смит–и–Вессона» проводил двоих к двери, а затем опять вернулся к Уэйджу. Магазин «Вальтера» со стуком упал на стол. Держа оружие клешней, Рац здоровой рукой вылущивал патрон из патронника.
— Кто тебе сказал, что я собираюсь тебя пришить, спросил Уэйдж.
Линда.
— Кто тебе такого наговорил? Кто–то пытался тебя подставить.
Матрос застонал и изрыгнул фонтан блевотины.
— Вышвырни его отсюда,— приказал Рац Курту, который закуривал, сидя на краю стоики; ружье лежало у него на коленях.
Внезапно Кейс почувствовал, что ночь навалилась на него и как будто мокрый тяжелый песок надавил на глазные яблоки. Он вынул из кармана алюминиевую фляжку и протянул ее Уэйджу:
— Все, что у меня есть. Гипофизы. Если постараться, можно толкануть за пять сотен. Остальные мои деньги были вложены в кое–какие файлы, но с ними, похоже, полный прогар.
— Слушай, Кейс, ты не болен? — Фляжка исчезла во внутреннем кармане темно–серого пиджака.— Я хотел сказать, ладно, мы в расчете, но у тебя нездоровый вид. Такое ощущение, словно об тебя вытирали ноги. Шел бы ты и поспал.
— Да, вот ещё.— Кейс встал, и бар закачался перед глазами.— У меня было еще пятьдесят. Но я их отдал одной подруге.
Он по–дурацки хихикнул. Затем взял со стола магазин, отдельный патрон, положил их в один карман, а пистолет засунул в другой.
— Пойду к Шину, заберу залог.
— Лучше иди домой,— как–то смутившись, произнес Рац и сел обратно на стул, который жалобно заскрипел под его огромным телом.— Артист. Иди–ка ты домой.
Проталкиваясь в дверь, Кейс спиной чувствовал» что они смотрят ему вслед.
— Вот же сука,— сказал Кейс, глядя, как небо над Сигой приобретало розовый оттенок. Голограммы Нинсеи, подобно ночным призракам, одна за другой исчезали перед наступающим рассветом, а неоновые вывески погасли уже почти все. Кейс отхлебнул из пластмассового стаканчика крепкий черный кофе, купленный у уличного торговца, и вновь посмотри на восходящее солнце.
— Улетай–ка ты отсюда, милочка. Город вроде этого для тех, кто предпочитает катиться по наклонной.
На самом деле все было гораздо сложнее, и едва ли стоило переживать по поводу ее предательства. Просто Линде был нужен билет домой, а содержимое памяти его «Хитачи» обеспечит ей необходимую сумму, если, конечно, она найдет покупателя. А как ловко она обошлась с пятидесяткой: ведь она чуть было ее не вернула — наверняка уже зная, что вскоре обчистит его до нитки.
Когда Кейс вышел из лифта «Дешевого отеля», за столом сидел все тот же мальчуган. Правда, уже с другим учебником.
— Эй, приятель,— крикнул ему Кейс,— можешь ничего не рассказывать. Я уже все знаю. Приходила хорошенькая дама и сказала, что я дал ей свой ключ. И предложила неплохие чаевые, скажем, пятьдесят новых?
Мальчик оторвался от книги и оторопело на него уставился.
— Женщина,— сказал Кейс и провел по лбу мальчишки большим пальцем.— Белая.— Он широко улыбнулся. Мальчишка заулыбался в ответ и закивал головой.
— Спасибо, задница,— бросил Кейс и направился к лестнице.
Замок долго не хотел открываться. «Наверное, испортила, когда вскрывала,— подумал Кейс.— Начинающая». Сам–то он отлично знал, где взять «черный ящик», при помощи которого можно было открыть в «Дешевом отеле» любую дверь–Когда он наконец забрался внутрь, вспыхнули лампы.
— Ну–ка, дружок, не дергайся, закрой люк, только очень медленно. Та штука, которую ты взял у официанта, еще с тобой?
Опираясь спиной о стену, в дальнем конце гроба сидела незнакомка. Она целилась в него из игольника, держа его, для верности, обеими руками и положив запястья на согнутые колени. Ствол, похожий на головку перечницы, глядел ему прямо в лицо.