"Браун" дернул за капюшон, и Молли повернула налево, в очередной сводчатый коридор.
Уинтермьют и гнездо. Отвратительное зрелище вылупляющихся ос. Но ведь если искать человеческий аналог этому биологическому пулемету, то вспомнятся скорее дзайбацу или якудза — ульи с кибернетической памятью, огромные, единые организмы с закодированной в кремнии ДНК. Если "Блуждающий огонек" является выражением корпоративного лица компании Тессье — Эшпул, то она такая же свихнутая, как и ее создатель. Тот же запутанный клубок страхов, то же непонятное чувство бесцельности. "Если бы они добились своей цели…" — вспомнил Кейс слова Молли. Но Уинтермьют сказал ей, что это им не удалось.
Кейс всегда считал само собой разумеющимся, что настоящие заправилы любой конкретной отрасли промышленности больше чем люди — но, одновременно, и меньше. Он видел это в тех, кто искалечил его в Мемфисе, он наблюдал, как нечто подобное пытался изобразить Уэйдж, и это позволило принять бесцветность и бесчувственность Армитиджа. Кейс всегда представлял себе данный факт как постепенное, по своему желанию производимое приспосабливание машины, системы, организма. В этом заключался также корень уличной "крутизны", понимающе — снисходительной позы, которая подразумевает связи, невидимые нити, ведущие наверх, к скрытым влиятельным сферам.
Но что же происходит в коридорах виллы "Блуждающий огонек" теперь?
Обивка стен ободрана, обнажив сталь и бетон.
— Интересно, где сейчас наш Питер, а? Прямо не терпится посмотреть на мальчика, — пробормотала Молли. — И Армитидж. Где он, Кейс?
— Умер, — ответил Кейс, хотя и знал, что девушка его не слышит, — он умер.
Он вернулся в киберпространство.
Китайская программа сблизилась со льдом цели, и радужные тона постепенно заменились зеленью прямоугольника, представляющего ядро системы. Изумрудные арки, перекинутые через бесцветную пустоту.
— Ну как там, Дикси?
— Прекрасно. Даже слишком. Потрясающая вещь… Иметь бы мне эту штуку тогда, в Сингапуре. В тот раз я наколол почтенный "Нью Банк оф Эйша" процента на два их накоплений. Да ладно, все это — старая история. А этот вот малыш берет на себя всю тяжелую работу. Поневоле задумаешься, на что будет похожа новая война.
— Появись такая хреновина на прилавках, мы с тобой останемся без работы, — заметил Кейс.
— Ишь, размечтался. Вот посмотрим еще, как ты поведешь ее наверх, через черный лед.
— Посмотрим, куда уж тут денешься.
На дальнем конце одной из изумрудных арок появилось нечто маленькое и явно не геометрическое.
— Дикси.
— Да. Вижу. Даже и не знаю, верить своим глазам или нет.
Коричневое пятнышко, тусклая мошка на зеленой стене тессье — эшпуловского ядра. Пятнышко начало расти, двинулось по воздвигнутому "Куангом" мосту. Вскоре выяснилось, что это — крошечная человеческая фигурка; по мере ее приближения зеленая часть арки увеличивалась — можно было подумать, что потрепанные черные ботинки наводят ужас на радужную пелену вирусной программы, — с такой готовностью откатывалась она назад.
— Вот уж точно, начальник, — сказал Флэтлайн, когда в нескольких метрах от них остановилась низенькая помятая фигура Финна. — В жизни не видел такой смешной картины.
Однако жуткого псевдосмеха за фразой не последовало.
— А я и сам первый раз так делаю, — ухмыльнулся Финн, не вынимая рук из карманов потрепанной куртки.
— Ты убил Армитиджа, — сказал Кейс.
— Корто. Да. Армитидж был уже с концами. Пришлось. Знаю, знаю, тебе нужен энзим. О'кей, никаких проблем. Начнем с того, что это я снабдил Армитиджа этой гадостью. Точнее — сказал ему, что нужно использовать. Знаешь, а оставим — ка мы договор в силе. Времени у тебя — завались. Так что получишь ты все, что надо, только не сейчас, а через часок — другой, лады?
Финн закурил.
— С вами, ребята, — сказал он, выпуская в киберпространство голубоватую струйку дыма, — чистое наказание. Вот были бы вы все, как Флэтлайн, тогда другое дело. Тогда бы нам прокрутить эту операцию — что два пальца обоссать. Он же конструкт, запись в постоянной памяти — и только, а посему всегда делает то, что от него ожидают. Вот тебе пример: ни один прогноз не предусматривал, что Молли будет участвовать в большом прощальном спектакле Эшпула.