– Ну что, чей ход? – Местные обитательницы сгрудились в центре камеры, чтобы бросить кости для очередного витка некой непонятной игры.
Ада уставилась в серый бетонный пол. «Теперь у меня нет моих вещей! – подумала девочка. – Они остались в шалаше. И нахожусь я в ужасном месте. А что будет дальше, даже богу неведомо!»
Тут где-то в потолке завыла сирена. Голос раздался отовсюду.
– Наступило время обеда. Просьба построиться у дверей комнат для организованного выхода в столовую.
Девчонки вмиг побросали кости и выстроились по какому-то им понятному старшинству. Первой у самой двери важно обосновалась кудрявая. За ней пристроились две коротко стриженные чернявые девицы. Четверку замкнула почти лысая худышка.
– А ты чего сидишь? – обратилась она к Аде. – Особого приглашения ждёшь? Вставай за мной!
И едва Ада послушно примкнула к почти лысому затылку, как лязгнула дверь, нарисовалась долговязая женщина в форме и приказала:
– Выходим по одной, строимся снаружи!
В столовую их повели по длинному и ярко освещённому коридору. Впереди долговязая в форме, сзади ещё одна женщина-полицейский. С других комнат тоже высыпали девочки, которых так же повели на приём пищи похожие надсмотрщицы.
Ада поняла, что за их камерой в просторной столовой закреплён отдельный металлический стол. Девчонки быстро заняли свои места, так что ей пришлось пристроиться на углу. Благо, нашёлся свободный табурет.
Над столами, над головами шуршал конвейер. Манипулятор автоматически спускал блюда и расставлял их. Гороховый суп в металлической миске. Картофельное пюре с морковной котлетой на пластиковой тарелке.
Только сейчас Ада поняла, до чего же она голодна! Слюни вмиг скопились на языке. Девочка схватила ложку из манипулятора и опустила в свою миску. Но суп тут же нахально увели из-под носа. Это произошло неожиданно, Ада даже не сразу поняла, как так случилось, и заморгала.
Девчонки заржали.
– А новичкам положено делиться! – выпалила кудрявая.
Меж тем второе блюдо тоже увели из-под носа. Аде остался только компот и кусок хлеба. Теперь она видела лишь злые смеющиеся лица, видела, как тонкие ручки с ложками распределяют её еду, раскладывают по своим тарелкам. И слёзы вновь застилали глаза.
А в ушах звенел их мерзкий смех.
Дальше они кушали и чавкали, а она откусывала хлеб по крошкам и запивала компотом, смешанным с её солёными слезами. И никто не подходил к их столу. Не у кого даже было попросить помощи! Все надсмотрщицы стояли где-то далеко – у входа в столовую.
Хотя в какой-то момент Ада заметила, что чёрные камеры в белоснежном потолке наблюдают за происходящим. «Странно, – подумалось ей, – почему взрослые здесь так плохо за всем следят? Впрочем, судьба просто мстит мне за то, что я помогала Дэну утаскивать еду из-под носа у обычных граждан».
Она твёрдо решила, что за ужином сразу вцепится в свою тарелку руками, как клешнями, и ни за что никому не отдаст больше собственное пропитание!
Когда же воспитанниц привели обратно в комнату, надзирательница сразу вызвала именно её, Аду. Девочка удивилась, ибо поначалу даже ничего не заметила.
– Кому сидим?! – больно толкнула в плечо почти лысая. – Тебя на выход!
Ада вопросительно осмотрелась, затем вскочила и выбежала из камеры.
Долговязая женщина в форме потянула девочку за локоть.
– Следуй за мной! – строго скомандовала она.
Вскоре Ада оказалась в маленькой комнате с глухими тёмными стенами из стекла. Долговязая усадила Аду за стол и тут же исчезла. Девочка осмотрела стены. Везде непроницаемое стекло! Возникло стойкое ощущение, что кто-то оттуда наблюдает за ней. Даже стало не по себе.
Наконец в комнату вошёл мужчина в белом халате с чёрным ноутбуком в руках и ещё какими-то приборами. Он сел за стол напротив Ады.
– Здравствуй, девочка! – спокойно сказал он добродушным голосом, и его голова с лысой макушкой и жиденькими волосиками на висках слегка кивнула.