Моя корпа пока делает вид, что остаётся таковой, но это уже не так. И я это понимаю, и они это понимают. Нас держал вместе крайм, каков бы он ни был. Мы были против всех, и это сплачивало. Теперь мы праздные прожигатели жизни в башне, а значит, достигли, по мнению ребят и девчонок, более чем всего. Эта особенная пустота — когда ты бежал-бежал и добежал, всё закончилось, потолок достигнут, стремиться некуда, — накрывает их прямо на глазах.
Первые несколько дней они наслаждались изо всех сил, наотрыв, наоттяг, сами себе не веря. Башня куплена официально, прятаться не надо, работают линии вип-доставки. Всё, чего хочется, — достаточно руку протянуть. Диму каждый переспросил по три раза и получил ответ: «Развлекайтесь, ребятишки! Денег больше, чем вы сможете потратить». Собственно, на этом моменте я и кончился как прем. Стал не нужен, потому что всё и так есть.
Шоня и Колбочка нахватали нарядов, покрасовались друг перед другом и поняли, что больше показать некому.
Кери получил какой-то сверхноутбук, ящик наилучших инструментов, но чинить тут нечего, а встроенные компьютеры покрывают даже задачи требовательного Дмитрия.
Зоник оттрахал всех служанок, имеющих секс-прошивку, но увлечённая тряпочками Дженадин забыла его ревновать, а без этого скучно.
Лоля удолбалась так, что пришлось откачивать антидотом, и её доступ к доставке Дима отозвал. Теперь препараты ей снова выдаю я, по часам.
Тохия развлекается с Нагмой рисованием по собственному телу, предоставленному в качестве холста. Однажды я был шокирован, обнаружив на своей кровати лежащую на животе совершено голую девушку, на которой сидит верхом моя белокурая дочь и, высунув от усердия кончик языка, сосредоточенно расписывает ей зад в стиле готичного аниме. Выходит симпатично.
Лирания переоделась в нечто, похожее на традиционные наряды японок, сменила макияж и стала выглядеть аристократично, загадочно и взрослее своих лет. Подчёркнуто меня игнорирует. Онька ябедничает, что её тоже. Сидит, мол, весь день, на гитаре играет и слушает сама себя, в наушниках. О причинах этого поведения я даже думать не хочу.
Нагма и Онька бесятся вместе, как и раньше, и для них единственных, кажется, ничего не изменилось в этом стремительно меняющемся мире.
Но миру на это плевать.
Мой родной мир далёк от благополучия. Его постоянно сотрясают большие и малые войны. Наверное, в истории не было дня, когда одни люди не резали бы других. Я думал, что меня не удивить пропагандой: плакаты «Бери автомат и иди убивать, это этично и хорошо оплачивается» ― давно стали обыденностью во всех странах. Но здесь это принимает какие-то безумные, гротескные формы.
«Во всех твоих бедах виноваты кланы. Не можешь найти хорошую аренду? — Кланы разрушают экономику. Малы арендные выплаты? — Кланы слишком дорого нам обходятся. Нечем починить кондиционер? — Клановые слишком много требуют за старьё, которое и так принадлежит городу. Не по карману бордель на Средке? — Нашими деньгами компенсируют бесчинства клановых. Урезали бесплатный паёк? — Город кормит кланы». Если в кране нет воды… Ну, в общем, понятно.
Визуальный ряд прекрасен — на синтезированных картинках клановые выглядят, как кровожадные зомби-мутанты из радиоактивных джунглей.
В кланах никогда не моются.
В кланах живут в свальном грехе и повальном инцесте.
В кланах едят детей.
В кланах едят говно (наверное, детей подают под соусом из говна).
В кланах насилуют всё, что шевелится, а что не шевелится — шевелят и насилуют (вероятно, в процессе проживания в свальном грехе).
Все, кто пропадает в городе, на самом деле попадают в лапы кланов, где их шевелят, насилуют, а потом едят под соусом из говна.
В кланах любой мечтает убить, изнасиловать и съесть с говном каждого горожанина.
«Доколе мы будем это терпеть?» — вопрошала информационная повестка. И сама себе давала ответ: «Не будем! Пора показать этим грязным дикарям, кто тут хозяин!»
— Меня удивляет холостой пробег, — говорю я Дмитрию. — Такие ресурсы вкачаны в образ врага, а никакого выхлопа.
— В смысле, папаша? — улыбается этот сибарит, развалившийся в халате с бокалом вина. Красивая (самая молодая и симпатичная из всех) служанка укладывает ему волосы, нежно касаясь головы расчёской и пользуясь небольшим тихим феном.
— Пропаганда это: «Враг — скотина, вступай в войска. Враг — мерзкий оккупант, плати военный налог. Враг ебёт котят и жрёт щенят, сдавай деньги на поддержку сил добра». Есть посыл — есть призыв. А тут посыл есть, а призыв отсутствует.