Глядя в его самодовольную физиономию без тени сожаления и стыда, следующие слова я уронил с настоящим удовольствием:
— У вас ничего не получится.
Он улыбнулся саркастично.
— Прости, что напоминаю, но ты — мертв и помешать нам…
— Я — виртуальность, — отчеканил я. — Я все, что когда-либо происходило здесь. Базы данных, информация по счетам, банки и хранилища Душ — все теперь доступно мне.
— И что ты будешь с этим делать? — засмеялся он. — Неделя понадобится на подготовку и вайп. После этого тебя не будет.
Я покачал головой:
— У вас не будет недели.
— Что?
Я закрыл глаза. Перед мысленным взглядом пронеслась вся стройная и логичная система нарисованного мира. Дома, люди, жизни. Все воплощено в цифровые значения. Все — обман.
— Смотри.
Теперь я наблюдал за миром «Москвы-2» с высоты нескольких тысяч километров. Среди любовно восстановленных улиц ярко-красные линии — границы серверов. Миллионы людей в информационном пространстве, в их головах пылают бирюзовые шары — имплантированные чипы-паспорта. В каждом мгновении любого, даже самого мельчайшего действия жесточайшие рамки программных уравнений и логических связей. Идеализированная система. Наверное, если бы вдруг люди увидели это лицо виртуальности, настоящий ее облик, пользователи бы исчезли. Такая размеренность и закономерность отвращает. Человек идет на компромисс с сознанием, предпочитает не замечать истинного облика Сети.
— Первым шагом может быть ужас, — сказал я там, в глубине несуществующего города.
— О чем ты? — Я услышал в голосе Вуду-Z нервную опаску.
— Сейчас покажу…
Незначительное усилие, многократно усиленное и повторенное Сетью, и по серверам корпорации «Нью Хоуп» прошла дрожь. Первое виртуальное землетрясение. Для начала хватит пяти баллов.
На улицах закачались автомобили, взвыли тысячи аварийных сигнализаций. Послышались крики ужаса, где-то с хрустальным звоном посыпались стекла.
— Дальше, — сказал я, — будет еще хуже. Это в моих силах. И люди навсегда возненавидят виртуальность.
Мой голос походил на глас безумного оракула, вещающего о конце света.
— Ваша финансовая система в один момент потеряет защиту. Что сделаешь ты, когда узнаешь, что все твои деньги обнулились на счету? Что сделают остальные, когда в их карманы хлынут безумные суммы «Нью Хоуп»?
Вуду-Z молчал, но я отчетливо видел исходящий от него ужас. Концентрированный, ледяной, предсмертный ужас.
— После этого останется лишь открыть свободный доступ к личной информации пользователей и банков и тогда уже запустить вайп. Я мог бы уничтожить Сеть полностью, до последней цифры, но это уже лишнее. Все произойдет само по себе…
Он схватился за телефон. Я увидел, как вздулись вены на его шее, когда Петр заорал в микрофон:
— Слышишь, мать твою?! Запускай вайп! Сейчас же, ублюдок! Мне насрать на пользователей! Отключай базы данных и к чертовой матери чисти!
Я снова в своей несуществующей квартире. Стою напротив него и улыбаюсь.
— Вы не успеете.
— Пошел ты!
Улыбка на моих губах расширилась.
— Ты признал свою вину, Петр. Теперь пришло время платить по счетам.
— Ты ни хрена не сможешь! — с ненавистью выплюнул он. — У меня стоит защита от «дублей». Даже запереть здесь меня не сможешь, в системе установлен таймер для экстренного выхода. Ты снова проиграл! Я все равно уйду…
Глядя на мое насмешливое выражение, он осекся.
— Ты забыл, кто я? Кто я здесь, в виртуальности? Глаза Вуду-Z, Петра Астахова, бывшего друга, напарника, заместителя и предателя, побелели от ужаса внезапной догадки. А я шагнул к нему.
— Ты уже не уйдешь, Петр. Пришло мое время. Он попытался закрыться от удара, закричал в страхе. А я сказал, чувствуя, как мой голос проникает в каждую щель виртуальности:
— Я — Сетевой Дьявол. И я забираю твою Душу!
ЗАВЕРШЕНИЕ РАБОТЫ
[logout]
Первое, что я ощутил, был холод виртуального кресла. Его поверхность обжигает кожу, мурашки идут по спине. Но вместо того чтобы встать, я наслаждался. Настоящее чувство. Мое первое настоящее чувство. Не строгая логичность реакции программы, а животная непредсказуемость.
Несколько минут я лежал, с огромным удовольствием слушая в тишине свое дыхание, бой сердца. Потом медленно-медленно, выпивая каждое мгновение в сокращение мышц, я стянул виртуальный шлем. Подержал, ощущая его тяжесть, прохладный пластик под пальцами. Осторожно отложил на подставку.
И, задержав дыхание, открыл глаза.