— Черт! Колеса спущены! — закричала она срывающимся голосом.
Что теперь было делать, Миура не знала. Отстреливаться из неподвижно стоящего автомобиля они долго не смогут. Насколько хватит их ресурсов? Минута? Две? Да их же убьют прямо на месте.
— Айрис! Возвращайся! — Гин зарядила винтовку и выставила дуло из окна.
Миура рванула в ее сторону, как сзади вновь послышались выстрелы: одна пуля прошла навылет, рассекая бочину, а другая плотно застряла в бедре. Боль пронзила все тело, а земля под лапами обильно окрасилась багровым цветом. Еще какое-то время Айрис пыталась ползти в нужном направлении. Она не понимала зачем. Шансов у нее все равно не было. От боли рассудок помутился, и волчица просто боролась, не желая сдаваться. Слух начал подводить и зрение тоже. Волчица все еще была жива, как ни странно, и ей показалось, что она видит галлюцинации: сквозь шум в ушах послышался восторженный крик Гин, а перед холодным мокрым носом, который еще хоть что-то да чувствовал, почти синхронно попадали мертвые тела.
Рюноске наклонился к ней и осмотрел раны:
— Ну и куда нам, блять, ехать? В ветклинику? — нервно бросил он, накладывая повязку на кровоточащий бок.
— Айрис, ты нас слышишь? — взволнованно спросила Гин. — Тебе нужно превратиться обратно в человека.
Миура слышала их, но сил на трансформацию уже не оставалось. Возможно, если она потеряет сознание, тело само примет первозданный вид. А может и нет. Она не знала. В подобных ситуациях Айрис еще бывать не приходилось. Рюноске и Гин схватили ее под обе стороны и затащили в автомобиль. Волчица едва ли поместилась на заднем сидении.
Глаза закрывались, и Миуру начало клонить в сон. Пока Рюноске вел машину, Гин внимательно наблюдала за состоянием Айрис и, увидев, как та отключается, начала тормошить ее тело.
— Не засыпай, — продолжая толкать ее, повторяла Гин. Но Айрис уже ее не слышала.
На мгновение Миуру привела в чувства резкая боль, разлившаяся по всему телу: она трансформировалась.
— Едем в обычную больницу, — сказала Гин. — Быстрее.
***Видеть больничную палату, просыпаясь в частичном беспамятстве, для Айрис было не ново. Голова раскалывалась, как и все тело. Казалось, что любой неаккуратный резкий вдох непременно приведет к тому, что она просто рассыплется на множество песчинок, и собрать ее воедино уже не получится. Миура осторожно вздохнула и попыталась осмотреться. В двух креслах напротив койки, скрючившись в неудобных позах, отсыпались Рюноске и Гин. Айрис не стала их будить, да и сказать бы у нее все равно ничего не получилось: во рту торчала какая-то трубка. Поэтому девушка вновь закрыла глаза и погрузилась в сон.
Во второй раз Миура проснулась от капельницы. Медсестра разбудила ее, спросила про самочувствие и, придвинув к кровати систему, мягким движением ввела в вену иглу, после чего покинула палату.
— Как ты? — взволнованно спросила Гин, осторожно присаживаясь на край кровати. Рюноске все еще спал.
— Если отвечу, что хорошо, ты мне поверишь? — улыбнулась Айрис.
— Нет, — угрюмо буркнула Гин.
— Ты сама не ранена? — поинтересовалась Айрис.
— Была бы уже мертва, если бы не ты, — отстраненно констатировала девушка. — Спасибо тебе, Айрис, — она сжала ее ладонь. — Я перед тобой в долгу.
— Да брось ты, — отмахнулась Миура. — Иди домой. И Рюноске с собой прихвати.
— Он тебя не оставит, — Гин покачала головой. — Я еще забегу к тебе позже, принесу чего-нибудь вкусного.
Девушка дождалась, пока физраствор в капельнице закончится, и попыталась перевернуться бок, но потерпела поражение. Она тяжело вздохнула и посмотрела на Акутагаву.
— Эй, Р-ю-ю-носке, — протянула Миура. — Рюноске, просыпайся. — шикнула она.
Парень поморщился и открыл глаза. Вальяжно потянулся и подошел к кровати, рассматривая Миуру грустным взглядом. И, ничего не говоря, покачал головой.
— Да ладно тебе, — Айрис улыбнулась, хватая его за руку, — На мне все быстро заживет.
— Тебя три часа оперировали, — понуро ответил он. — И это была тяжелая операция. Положительных прогнозов не давали. Ты потеряла много крови.
— Теперь-то все хорошо, — девушка пыталась разрядить обстановку. — Что Мори сказал?
— Я с ним еще не разговаривал, но этим уже пестрят все новости, — он отстраненно посмотрел в окно. — Хочешь чего-нибудь?
— Курить, — коротко и уверенно ответила Миура.
— Сигареты? — переспросил он, намекая на наличие альтернативы.
Поняв по взгляду, что Айрис хочет траву, которую Гин оставила как раз для нее, Рюноске скрутил ей косяк и протянул, вкладывая в руку.
— Гин? — спросила Миура.
— Ну не мое же, — отмахнулся Акутагава.
Девушка закрыла глаза и глубоко затянулась. Они выкурили один косяк на двоих, и обстановка стала значительно приятней, а настроение заиграло более светлыми красками.
— Так-то лучше, — на выдохе улыбнулась девушка, — Крути еще один.
Когда Айрис изрядно расслабилась, Рюноске тоже стал более сговорчивым. К подобного рода «терапии» она прибегала крайне редко. Зато метко.
В дверь постучали.
— Блять, — раздалась звонким смехом Айрис. Вся палата провоняла травой, и накуриться можно было даже просто присутствуя здесь.
— Это я, — сказала Гин. — Откройте.
Девушка зашла с тремя забитыми под завязку пакетами и расставила их по подоконнику.
— А вы тут времени зря не теряете, — заметила она. И тоже полезла в сумку. — Как я вовремя еду принесла.
— Да, — согласилась Айрис. — После накура всегда на пожрать пробивает.
Телефоны у всех троих были выключены. Рюноске лишь раз ответил на звонок Мори, лаконично известив, что проблемы улажены, и вернулся к их времяпрепровождению, что за несколько часов переросло в странного рода тусовку. Пару раз к ним заглядывал персонал, но Акутагава молча всунул медсестре деньги, и та, любезно улыбнувшись, лишь попросила проветрить помещение, оставляя их до следующего обхода, что предстоял уже вечером.
Миура захлебывалась в смехе и периодически отвлекаясь на боль, рассказывала очередную отбитую историю о том, как они с Гин напились пару лет назад после корпоратива и отправились на мужской стриптиз соблазнять танцоров. Но те оказались геями, а самооценка девушек опустилась ниже плинтуса, ибо поняли они причину их слива лишь спустя неделю, случайно встретив обнимающихся голубков в торговом центре.
Эмоциональный рассказ вновь прервал стук в дверь.
— Да они нас на бабки разводят, — наигранно возмутилась Гин и вальяжно зашагала к двери, распахивая ее. — Это уже бессовестно! — смеясь, бросила она в коридор и тут же осеклась, отступая назад. — Ой.
Тупая улыбка на лице Айрис исчезла, а глаза распахнулись виноватым взглядом:
— Дазай?
— Что за притон вы здесь устроили? — отстраненно спросил парень, проходя в палату.
========== IX. Вопреки ==========
— Оставьте нас, пожалуйста, — напряженно промямлила девушка, прикусывая губу.
В палате повис шлейф непонимания со стороны Гин и Рюноске. И, конечно же, Дазая, который ожидал здесь увидеть все что угодно, но никак не растаманскую вечеринку у больничной койки с играющим на фоне регги. Все трое синхронно обернулись к Айрис и уставились на нее вопросительным взглядом.
— Что он здесь делает? — игнорируя присутствие Осаму, спросил Акутагава.
— Ко мне пришел, — Миура стыдливо опустила глаза в пол, пытаясь сдержать внезапно подступивший смех.
Подобное поведение было очень некрасивым по отношению к Дазаю, но стоило Айрис представить, как все это выглядело со стороны, ее начинало распирать от смеха. По-хорошему, нужно было предложить ему присоединиться, но Миура жестко протупила в этот момент. Думать наперед в таком состоянии было невероятно сложно. Мысли лавировали слишком медленно и лениво.
Гин быстрее вкатилась в ситуацию и, схватив Рюноске под руку, поволокла его к выходу. После чего вернулась и попрощалась коротким кивком, закрывая за собой дверь.