========== XVI. Причина и следствие [2] ==========
Комментарий к XVI. Причина и следствие [2]
Китайская нейросетка сгенерировала мне арты. Как по мне, то очень даже неплохо получилось) Айрис вообще красотка:D
https://ibb.co/rk0ZkDK
https://ibb.co/wpvTpMW
Вся следующая неделя проходила весьма скомкано и неопределенно. Айрис ощущала себя в максимально подвешенном состоянии. Несмотря на то, что они с Рюноске вроде как смогли поговорить по душам и прийти к общему консенсусу, что-то в их взаимоотношениях серьезно надломилось. Не то чтобы Айрис не уважала его личные границы, вовсе нет. Но теперь у нее невольно появились свои собственные. Правда, лишь в отношении Акутагавы.
Друзья не целуются — это факт. И это напрягало. Миура с недавних пор стала избегать нелепых касаний, что теперь обжигали ее холодом, да и в целом какого-либо физического контакта, который отныне можно было расценить неоднозначно. Она больше не ходила при парне в одной лишь футболке, пусть та и доставала почти до самых колен, перестала оставаться у него на ночь, разучилась смотреть в глаза. Айрис могла обнять его при встрече, скорее даже по привычке, но это было уже совершенно другое объятие: короткое и приносящее скорее дискомфорт, нежели радость. Оно было так, для вида. Будто бы показывая, что все в их отношениях так же, как и прежде. А если кто-то и думает иначе, то ему это всего лишь показалось. Девушке искренне хотелось стереть Рюноске и себе память, чтобы просто вернуть их отношения к тем, что были раньше. Печально было признавать и то, что Акутагава тоже от нее закрылся. Но мастерски продолжал играть в очень занятную игру под названием «У нас все прекрасно. И нет, у меня на тебя не стоял». И все бы ничего, но они слишком хорошо друг друга знали, чтобы вестись на подобного рода манипуляции. Видимо, сейчас другого выбора не было, раз они негласно приняли решение поступить именно так.
Гин, кстати говоря, тоже слепой не была и прекрасно догоняла, что и к чему. Однако вмешиваться не смела. Обсуждать с лучшей подругой своего брата было столь же неловко, как и расспрашивать Рюноске обо всем этом. Поэтому, закрыв глаза, Гин, на какое-то время, присоединилась к их игре, о которой знали все трое. И все трое молчали. Но в итоге ей надоело.
— Айрис, присядь-ка, дорогая, — Гин улыбнулась и настойчиво притянула ее за руку, усаживая рядом с собой на диван. Обед же. А обедали они исключительно втроем. Раньше.
На столе уже стоял заваренный чайник и три пустых чашки, что верно давали понять: Гин спланировала все заранее.
— Я не голодна, — Миура замотала головой. — К тому же хочу еще немного похудеть, — вполне себе оправдание.
— Садись, — неуклонно повторила девушка, выцепляя глазами брата, который в их сторону и не смотрел. — Эй, Рюноске! — чуть выше тоном позвала она. — Мы разве такие незаметные?
Акутагава обернулся, избегая взгляда с Айрис. Впрочем, она на него все равно не смотрела, а лишь постукивала длинными ногтями по столешнице, опустив глаза к полу: узор на мраморной плитке, которому лет пять, внезапно оказался очень интересным, да настолько, что и глаз не оторвать!
Парень размеренным шагом подошел к их столу и, также не собираясь здесь надолго задерживаться, остался стоять:
— Я не голоден, — безэмоционально проинформировал он, словно повторяя за Айрис.
— Вы двое можете и не есть, — раздраженно фыркнула Гин. — Сядь, пожалуйста.
Гин, сидя с краю, двигаться не собиралась. Поэтому ему пришлось опуститься рядом с Миурой, отчего та еще сильнее вжалась в стенку, дабы ненароком не коснуться парня и не вызвать тем самым глобальное потепление или еще какую-то катастрофу. Гин с недоумением и легкой насмешкой оценила этот жест, вскинув одну бровь, и вновь улыбнулась, поочередно прожигая взглядом их обоих:
— Что расскажете? — она заинтересованно подперла щеки руками, готовясь их выслушать.
— Ты о чем? — спустя мгновение неловкой паузу переспросила Айрис.
Конечно, Айрис знала, о чем речь. Но камон, почему на этот вопрос должна отвечать именно она? Она будет молчать до последнего. Сама себе могилу рыть уж точно не станет. И так уже дел натворила.
— Всю неделю у нас троих было крайне мало работы, и я рассчитывала провести это время более продуктивно, знаете ли. Однако мои ожидания не оправдались, потому что вы просто друг друга игнорируете, — Гин вздохнула. — Чего сроду, блять, никогда не было.
Девушка снова пробежалась взглядом от брата к Айрис и, ненадолго задержавшись на зеленых глазах волчицы, вернулась к серому холоду Акутагавы:
— Господи, вы так и будете молчать? — ее терпению приходил конец.
— Гин, ты не с той ноги встала? — пожав плечами, кинул Рюноске.
Ну, наконец-то Акутагава вспомнил, что у него есть рот и им можно разговаривать. Потому что Айрис об этом маленьком, но моментами полезном атрибуте своего лица решила временно забыть. И просто посмотреть, как будет выкручиваться парень.
— Да я-то как раз встала с той, что надо, — на выдохе отчеканила Гин. — Если так будет проще… — она сделала паузу. — Что между вами двумя случилось после того, как вы меня проводили в номер? — она поднесла ко рту чашку с молочным улуном и отпила несколько глотков, так и не услышав какого-либо ответа. — Вы переспали?
— Нет, — замотала головой Айрис, краснея.
Не спали же? Не спали. Значит, не соврала. А если бы и переспали, она бы все равно ответила точно также. Так что грош цена ее словам в данном моменте.
— Хотели, — синхронно с ней бросил Рюноске.
Ладони вспотели, а сердце бешено застучало. То есть, пока она терялась в догадках, пытаясь все это дело замять, ощущала вину за поцелуй и отчитывала себя за инициативу, ссылаясь на нетрезвое состояние и бог знает что еще, Рюноске даже не стал отрицать того, что хотел ее?! Вот так просто?
— Вот, значит, как, — нервно повторила Миура.
— Мне обсудить это с вами или вы в состоянии решить проблему самостоятельно? — поджав губы, спросила Гин. Она не была удивлена ответом. Услышанное было слишком очевидным.
— Да мы уже вроде как все обсудили, — Айрис поднялась из-за стола. — Рюноске, выпусти меня, пожалуйста.
— Значит, плохо обсудили! — рявкнула Гин. Она редко выходила из себя, отчего Миуре стало стыдно, что из-за их недоразумения страдает еще и подруга. — Мне ведь тоже об этом неловко спрашивать.
— Избавьте меня от этого, — Акутагава нахмурил брови и с отстраненным взглядом удалился от них, игнорируя все летящие в его адрес возражения сестры.
Гин печально опустила глаза и тяжело вздохнула.
— Прости, что на тебе это тоже сказалось, — виновато прошептала Айрис. — На самом деле это я его поцеловала. Мне не стоило.
— Ну, — девушка развела руки, после чего сложила их в замок, — Судя по его ответу, против он тоже не был, — она расправила плечи и откинулась на спинку дивана. — Ладно. Просто дайте друг другу время. Думаю, все образумится.
— Надеюсь на это, — мрачно согласилась Миура. — Мне правда жаль.
— С ним все непросто, ты же знаешь, — Гин отрезала кусочек пирожного и протянула его подруге. — И так уже кожа да кости. Ешь давай.
— Спасибо, — Миура попыталась улыбнуться, но вышло неубедительно.
— Он любит тебя, Айрис, и очень тобой дорожит, — Гин сказала это так легко и непринужденно, будто это что-то само собой разумеющееся.
— В каком плане?
— Раньше я думала, что это… — она замялась, подбирая нужные слова, — Что-то платоническое. Может, так и было раньше. Я честно не знаю. Единственное, в чем я уверена — он бы никогда не причинил тебе боль и не бросил бы тебя, как это сделал Дазай.
— Ох, не напоминай даже, — Айрис непроизвольно содрогнулась, словно на нее вылили ведро помоев из солянки воспоминаний, как хороших, так и плохих, но одинаково причиняющих боль.
Конечно, Миура думала о нем. Уже не так часто, как в первое время, но все еще думала. Однако теперь уже ни на что не рассчитывала. Хотя в какой-то момент ей даже стало любопытно, что если на месте Дазая оказалась бы она сама, и он решился бы в нее выстрелить еще и два раза, смогла бы она ему это простить? Сложный вопрос. И совершенно теперь бессмысленный. Айрис отпустила его. Но, так или иначе, Осаму продолжал жить в ее голове. И от этого очень сильно хотелось избавиться. Дазай не вызывал в ней ничего хорошего: приятные воспоминания и болезненные — всё смешалось воедино, отторгая этого человека всеми фибрами души. Девушка даже ловила себя на мыслях о том, что он и вовсе стал ей неприятен. Наверное, так и должно быть. Ведь испытывать симпатию к бывшим партнеру, который тебя бросил, было бы совсем плачевно и унизительно.