— Я не понимаю, — пробормотал Стасик.
Проходивший мимо Гамал обратил внимание на его слова.
— Чего именно ты не можешь понять? — спросил он.
— Не понимаю, как я смог победить паладина, — признался Стасик.
— А ты его победил? Точно? Тебе не приснилось?
Стасик обиженно засопел.
— Не приснилось! — проворчал он. — Так все и было.
— Ну, — пожал плечами старый алхимик, — паладины ведь тоже люди. Их можно ранить и убить.
— Да нет же, — раздраженно выпалил Стасик. — Вы не понимаете. Я ведь…. Ну, я прошел две проверки на способности. Две! И оба раза выяснилось, что воин из меня никакой. Нет у меня потенциала….
— А, вот ты о чем, — перебил его Гамал. — Да ты просто все неправильно понял.
— Чего я не понял?
— Смысла этих проверок.
— Да ведь он же очевиден.
Гамал подбочился и неодобрительно воззрился на Стасика.
— Видимо, не вполне, — проворчал он. — Иначе ты бы не говорил сейчас этих глупостей. Пойми — суть проверки в том, чтобы определить твой потенциал с привязкой к одной из сторон конфликта. Выяснить, в каком качестве ты сможешь послужить делу добра или зла. А прошлой ночью ты сражался не как добряк или злодей. Теперь смекаешь?
До Стасика не сразу дошел смысл сказанных стариком слов. Затем он все же понял.
— Так вот оно, выходит, как! — простонал Стасик. — То есть, получается, эти две проверки не приговор. У меня по-прежнему остается шанс стать величайшим чародеем этого мира….
— Не-не, вряд ли, — покачал головой Гамал. — Будь у тебя магические способности, они бы уже проявились.
— Ну, тогда я смогу стать эпическим воином с двуручным рунным мечом….
— Для двуручного оружия ты слишком хилый.
— Да хватит уже! — обиженно выпалил Стасик. — Дайте хоть помечтать спокойно!
— Мечтай, мечтай, мечтатель ты наш, — великодушно позволил Гамал.
Он наклонился, поднял с земли чью-то оторванную ногу, и потащил ее в сторону крепостной стены.
Стасик невольно вспомнил все свои приключения, пережитые в правильном мире. До сего момента они казались ему чередой беспросветного ужаса. Его унижали, обманывали, подставляли, пытались убить и даже съесть. Он принял ванну в луже магических отходов, и теперь было неизвестно, сумеет ли он снова стать прежним собой, да и вообще, долго ли еще протянет на этом свете.
Но Стасик вдруг с удивлением осознал, что прежним он становиться не хочет. Каким еще прежним? Прежним, это рохлей и лохом, тюфяком, которого не воспринимают всерьез и обижают все, кому не лень? Разве он прежний сумел бы дать отпор всесильному Кольке? Разве ему прежнему хватило бы смелости завязать романтические отношения с огненным демоном? Его путь в правильном мире пролег сквозь боль, страдания и сплошные обломы, но теперь, глядя назад, Стасик осознал, что не согласился бы променять все это на свое прежнее существование в родной реальности.
Ни в одном из миров, сколь бы правильными они ни были, ничто не преподносится на блюдечке. Нельзя, будучи лохом, перенестись в мир меча и магии, и внезапно стать там великим, могучим и обожаемым всеми. За все это нужно бороться, долго, упорно, продираясь сквозь неудачи и на каждом шагу огребая удары судьбы.
Стасик решил, что его приключения закончились не самым худшим образом. Он нашел себе новый дом, друзей и подругу. Он сумел дать отпор Кольке — в его случае это было эпическим подвигом. И теперь, когда силы и добра и зла получили на орехи, они больше не сунутся сюда и оставят его в покое. Он сможет жить, как захочет, здесь, на нейтральной полосе. А в компании Светы ему теперь вообще ничего не грозит. Вместе с нею он сможет путешествовать по этому миру, увидит новые сказочные земли, полюбуется на эльфов и драконов. А королевство добра и империя зла пусть и дальше грызуться друг с другом до скончания времен. Лишь бы не втягивали его в свои разборки.
Вот что думал Стасик, раскатав губу на тихую и мирную жизнь, и еще не зная, какие грозные тучи сгущаются над его головой.
Эпилог 2
Даже сквозь плотно закрытые окна внутрь просторного, предназначенного для собраний и совещаний, зала проникали несущиеся снаружи крики. То и дело среди многоголосого, сливающегося в монотонное гудение, гомона, прорезался чей-то звонкий, визгливый вопль.