И вот, значит, угодил отряд в засаду. Закипела жаркая сеча, полилась рекою кровь. Вроде как начали силы света брать верх, превозмогая не числом, но умением, но тут на поле брани пожаловал сам черный рыцарь. В этот момент у многих героев добра опустились руки. Кто-то даже впал в отчаяние и заговорил о необходимости панического бегства. И лишь один герой не дрогнул перед лицом грозного недруга. Вскинул он свой меч и отважно бросился на черного рыцаря. И был этим героем собственной персоной Николай Сокрушитель.
У Стасика сердце зашлось в радостном предвкушении.
— И он погиб да? — выпалил он с такой надеждой, будто бы от ответа зависела его жизнь.
— В том-то и дело что нет! — радостно выкрикнул Васек, чрезвычайно довольный тем эффектом, какой произвела на коллегу его история.
Оказалось, что Колька не погиб. Даже не был изувечен или обезображен шрамами. Отважно бросился он на черного рыцаря и скрестил с ним мечи. О том, как происходила их битва, по городу уже гуляло тридцать три разных версии, но кончались они все одинаково — в какой-то момент Колька изловчился и всадил свой клинок в щель между латными пластинами черного рыцаря. Меч скользнул под шлем, вошел противнику в горло, двинулся выше, и не остановился до тех пор, пока не уперся во внутреннюю часть свода черепа. После чего черный рыцарь хрюкнул, квакнул, да и грохнулся наземь замертво. А как только это случилось, все прочие злодеи, деморализованные потерей командира, обратились в бегство. Так и была выиграна эта битва.
Такого, чтобы новобранец, всего месяц как взявший в руки меч, сумел уложить один на один полноценного черного рыцаря, не случалось вообще никогда за всю историю Ангдэзии. Если до данного эпизода Кольку считали просто очень талантливым и перспективным героем, то отныне ему в открытую пророчили славу величайшего воителя королевства. Ильнур, верховный паладин города, объявил о беспрецедентном решении — принять Кольку в орден. И никто не дерзнул сказать, что это стремительное карьерное продвижение несправедливо. Ибо все понимали — уж если человек способен убить черного рыцаря, он уже по факту паладин, а принятие в орден не более чем простая юридическая формальность.
Известие об очередном блистательном Колькином успехе едва не отправило Стасика на тот свет. Заливаясь слезами, бросился он в сарай, куда загоняли на ночь свинское поголовье и здесь вдоволь выплакался. Но вместе с отчаянием в нем, подстегнутая лютой завистью, начала пробуждаться злобная решимость. Если уж обитатели этого мира не хотят видеть его многочисленных талантов, он продемонстрирует их сам. Он им всем докажет, как сильно они ошиблись, засунув его на ферму.
Стасик расставил ноги, вскинул руки, и попытался пробудить в себе магическую энергию. Он твердил снова и снова:
— Огненный шар! Огненный шар! Огненный шар!!!
Ему почудилось, что ладони как будто нагреваются, и Стасик возликовал. Вот-вот в нем проснется крепко спавший прежде магический дар. Вот сейчас как полыхнет, как грянет пламя, и разлетится вдребезги ненавистный свинарник, а то и вся ферма.
Стасик напрягся сильнее. Глаза его выпучились, жилы на лбу вздулись. Он чувствовал, как невероятная магическая мощь рвется из него наружу.
— Огненный шар! — заорал он во все горло.
Но вместо вспышки пламени перед глазами Стасика засверкали искры. Он пошатнулся, слегка повернул гудящую после крепкого подзатыльника голову, и увидел стоящего за своей спиной хозяина фермы.
— Ты чего здесь разорался, а? — грозно спросил тот.
Стасик мигом оробел. Он глянул на огромные, крепко сжатые, кулаки начальника и смекнул, чем может кончиться дело. О нормах трудового кодекса в этом мире даже не слышали, так же, как и о правах человека.
— Да я… я… — неразборчиво забормотал покрасневший Стасик. — У меня….
— Ты какого демона тут сидишь? — вновь загремел начальник, надвигаясь на него своим огромным брюхом. — Я тебе за что плачу? За то, чтобы ты, скотина ленивая, по сараям от работы прятался?
— У меня живот заболел, — попытался, как умел, оправдаться Стасик.
— У тебя сейчас все заболит, от ушей до пяток! — пообещал ему хозяин, и прозвучало это очень убедительно. — Свиньи по всей округе разбрелись, на поля зашли. Васек уже с ног сбился. А ты что? Что, я тебя спрашиваю?