— Да не бери ты в голову. Вышел несчастный случай с бывшим нашим зазывалой. Прямо беда. Трагедия, я бы сказал. Но впредь этого не повториться.
Однако Стасика не устроил подобный ответ. Он потребовал конкретики. Его чрезвычайно интересовали обстоятельства гибели своего предшественника.
— Да что там старое вспоминать, — махнул рукой Зархад. — Кто из нас без греха?
— Так что же, все-таки, с ним случилось?
— Да я и сам точно не знаю, — признался вожак гоблинов. — Взяли мы тогда знатную добычу, в том числе и пять бутылок крепкого вина. Отметили, значит, операцию. Я утром просыпаюсь, глядь — а от зазывалы нашего одни обглоданные косточки остались. Кто его съел, зачем — ума не приложу. Я этих вон и так и сяк допрашивал. Признавайтесь, говорю, у кого рука поднялась! Молчат, паразиты. А ведь точно кто-то из них.
Заметив, что Стасик находится в шаге от трусливого обморока, Зархад заверил его:
— Нет-нет, такого больше не повторится. С тех пор у нас в коллективе сухой закон. Больше никаких попоек. Тебе не о чем волноваться.
Стасик так не считал. Трагическая судьба своего предшественника ужаснула его. Он понял, что гоблины, это не самая лучшая компания. К сожалению, иной у него не было.
Затем Зархад наконец-то объяснил, в чем состояли обязанности зазывалы. Зазывалой в их отряде называлась живая приманка.
Нападения осуществлялись следующим образом: устраивалась засада, в центре, вместо приманки, помещался зазывала, и начинал талантливо, полным ужаса и отчаяния голосом, звать на помощь. Молодые и неопытные герои спешили на его зов, искренне веря, что человек попал в беду, и гибли, угодив в тщательно расставленную западню.
— Только ты не думай, что зазывала, это так, ерунда, — наставительно произнес Зархад. — Это дело не каждому по силам. Тут талант нужен. Я бы даже сказал — дар. Вот прошлый наш зазывал был настоящим гением. Когда он принимался на помощь звать, то так это делал, что даже мне самому хотелось из засады выскочить и спасти его.
— Не знаю, смогу ли я так же, — неуверенно произнес Стасик.
— Сможешь! — заверил его Зархад. — Ты сможешь. Я когда твой визг там, в роще, услышал, сразу понял, что передо мной прирожденный зазывала. Никто не сможет проигнорировать твои вопли.
Стасик не был уверен в том, что его так уж манит карьера зазывалы. Ведь ему предстояло стать соучастником убийств. Заманивать на верную смерть таких же людей, как и он сам. То есть, не совсем таких же. Он был отверженным изгоем, жертвой этого жестокого мира. А герои, ходящие в рейды на могильник, напротив, получили все то, о чем он мечтал. И Стасик вдруг с удивлением понял, что ему не особо-то жалко этих людей. Они были ничуть не лучше Кольки, а тот уже успел показать себя во всей своей подлой красе. Вначале публично унизил отвратительным подарком, а затем еще и оклеветал с головы до ног, выставив Стасика серийным маньяком и подельником самого императора Дакроса.
Зархад, кажется, понял его без слов.
— Знаю, решиться непросто, — сказал он. — Нам тоже все это не нравится. Но как иначе тут выжить? Вся нейтральная полоса — выжженная земля. Корешков да орешков, и тех нет. А на здешнюю живность охотиться себе дороже. Вот и остается старый добрый разбой. Ну, так ты с нами?
Будь у Стасика хоть какая-то альтернатива, он бы отказался. Но обстоятельства не оставили ему иного выбора.
— Да, с вами, — безрадостным тоном ответил он.
Ночь они провели в подземном логове, а ближе к утру, еще до рассвета, выдвинулись в путь. Шли гуськом, ведомые Зархадом, часто останавливаясь и прислушиваясь к доносящимся звукам. В одном месте Стасик зазевался, и едва не скатился в глубокую яму, наполненную зловонной черной жижей. Но Зархад успел вовремя схватить его за руку и предотвратил падение.
— Будь осторожнее, человек Стас, — посоветовал он, угрюмо глядя на дно ямы. — Окунаться в эту жидкость не стоит.
— А что будет? — задал глупый вопрос Стасик.
— Ничего хорошего. Был у нас в отряде один невнимательный юнец. Очень он любил считать ворон. Однажды, как и ты, оступился и упал в такую яму, прямо в эту черную дрянь. Передать тебе не могу, как он, бедный, орал.
— Он умер? — тихо спросил Стасик.
— Добили его, из жалости. Потому как он так орал, что….
Зархад покачал головой.
— Так, как вообще не орут, — добавил он. — Не могу представить, какую боль нужно испытывать, чтобы так орать.
Стасик со страхом посмотрел на черную гладь лужи, скрывавшей дно ямы. Возможно, по своему воздействию на живой организм эта субстанция была сродни кислоте. Или даже хуже. В любом случае, погружаться в черную жижу Стасику расхотелось навсегда.