Следующим выбили лучника. Тот по привычке потянул руку к колчану, но слишком поздно вспомнил о том, что растратил весь боекомплект в могильнике. Попытался схватиться за кинжал, что висел в ножнах у него на поясе, но сразу три стрелы нашли его тело, и он и с предсмертным криком повалился на серый грунт нейтральной полосы, окрасив его собственной кровью.
Все произошло с такой ужасающей скоростью, что Стасик не успел и опомниться. Буквально в долю секунды трое из пяти героев уже были мертвы. Воин и волшебница, явно не новички в переделках, попытались организовать сопротивление, но им недоставало сил для эффективной и продолжительной обороны. К тому же оба крепко вымотались, истребляя нежить, и не были готовы к серьезной схватке.
Воин успел отразить большую часть летящих в него снарядов, когда под его щит ужом проскользнул Зархад. Гоблин действовал быстро и безжалостно, демонстрируя хладнокровие бывалого убийцы. Клинок своего короткого меча он ловко запустил под кольчужную юбку противника, и воин, закричав, рухнул на колени. Щит выпал из его руки, превратив тело в легкую мишень. Тут же в него полетели стрелы, ножи и камни. Доспехи какое-то время спасали воина, но вот одна из стрел угодила ему точно в глаз, и парень завалился на бок, прекратив подавать признаки жизни.
Волшебница успела запустить во врагов два огненных шара, но наспех созданные снаряды были слабы и не точны. Третью попытку ей сделать не дали. Камень, выпущенный из пращи меткой лапой гоблина, угодил ей в голову, и девушка, выронив посох, упала на землю.
Все сражение продлилось секунд десять, не больше. Стасик вообще не успел понять, что произошло. Только что он наблюдал вокруг себя пятерку живых людей, а вот уже вокруг него лежат пять окровавленных трупов. От вида зверских ран и обилия крови его тут же стошнило прямо на тело целительницы. Всхлипывая, он поспешно отвернулся и попытался отползти от места бойни.
— Вот это я понимаю — чистая работа! — восторженно прокричал Зархад, потрясая окровавленным мечом. — Ни одной царапины.
— Я плечо потянул, — сообщил Грыбан, но командир не счел возможным включить эту травму в число боевых ранений.
— Все молодцы! Все! — не скупился на похвалу Зархад. — Особенно наш новый зазывала. Как он кричал, а! Вы когда-нибудь слышали, чтобы кто-нибудь так кричал? Вот что называется — талант! А кто его разглядел? Я! А вы его еще съесть хотели. Стыдитесь!
Стасик пропустил прозвучавшие комплименты мимо ушей. Ему было нехорошо. И не только от вида пролитой крови. Он ощутил себя конченым гадом. Как он только мог подвести под монастырь этих людей? Пусть он и знал их всего пару минут, но даже за это время они успели ему понравиться.
Гоблины с головой ушли в мародерство. Одни выворачивали наизнанку мешки полегших героев, проверяя их содержимое. Другие бесцеремонно стаскивали с еще не остывших тел одежду, прикидывали размер трофейной обуви. За ценный приз — щит воина, развернулась настоящая борьба. Каждый из гоблинов с пеной у рта доказывал, что это именно он внес решающий вклад в победу над врагами, а потому, следовательно, и щит должен принадлежать ему.
— Костей-то, костей набрали, — сокрушался Зархад, вытрясая из мешка добытые на могильнике трофеи. — Ага, что-то есть.
На дне мешка оказался сверток, в котором отыскалось несколько бутылок с лечебным зельем.
— Это мы припасем, — ухмыльнулся Зархад, перекладывая зелья в свою сумку. — Эй! — прикрикнул он на своих подчиненных, которые уже схватились за оружие, так как не видели иного способа поделить трофейный щит. — Что вы там устроили? Я воина убил, и щит мой. Кто-то считает иначе?
Таковых не нашлось. Оставив в покое трофей вождя, переключились на дележку одежды с убитых людей. Но едва утихший спор вспыхнул с новой силой. На этот раз его предметом оказались сапоги лучника — прочные, удобные, из тонкой кожи.
— Вы еще поубивайте друг друга, — укоризненно сказал подчиненным Зархад. — Чисто дикари. И вот еще что — все подчистую не растаскивайте. Здесь доля зазывалы. Он честно ее заработал.
— А где он? — спросил Грыбан, на секунду прервав свое занятие — совлечение штанов с убитого воина.
Зархад поднял голову и огляделся. Стасика поблизости не было.
— Эй, человек Стас? — позвал вождь. — Ты куда ушел? Иди сюда, возьми свою долю. Ты сегодня молодец, справился отлично. С таким талантливым зазывалой нам теперь голод не грозит.
Стасик слышал крик Зархада, но не отозвался. Он успел отойти от места кровавого побоища метров на тридцать, и остановился на краю глубокой ямы, наполненной черной зловонной жидкостью. Его непрерывно мутило. Из глаз лились слезы. До сих пор ему не верилось, что он совершил столь ужасный поступок. Если в прошлый раз он оказался жертвой обмана, и ненамеренно помог обрушить стены Форинга, то сегодня все было иначе. Сегодня он точно знал, что грядет, и все же согласился принять в этом участие. И теперь уже не удастся убедить себя в том, что кровь пятерых героев не на его руках. Именно на его! Гоблины, конечно, тоже постарались, но они ведь гоблины. А он человек. И, фактически, убил таких же людей.