А жалкий, к ужасу своему, после многонедельного пьянства протрезвевший человек, дети которого и следа ворованных денег не видели, получит двенадцать лег колонии.
Морозов собирается по этому делу писать особое представление о никудышной охране готовой продукции, о том, что не только рабочие, но и мастера, случается, приходят на работу «не качается, конечно, но с запахом», как выразился, кажется, этот человечек.
А вот «тип» не пьет.
Летучки, значит, не будет. Бабаян ушел к начальству. Вадим вернулся к своему столу, к рублику. Важно, как печать, рублик лежал на первом и пока единственном томе дела.
В управлении набирал ход обычный рабочий день. За стеной у следователя Максимова заказывала машину ехать в Шатуру. Ожил телефон. Вадим привычно ответил кому-то, что Карпухина нет.
Каждый звонок все-таки задевал по нервам, потому что могли позвонить ребята с завода: а вдруг «тип» не поедет? Вдруг заболел?
Вадим вынул еще сигарету, затянулся, глядя в глаз серебряному рублику, совершенно похожему на настоящий. Это рублик из тех, самых первых, с которых все началось.
А началось все с того, что в управление сообщили о появлении в области фальшивых монет рублевого достоинства.
Киоски, аптеки, все торговые точки, закончив работу, сдают свою выручку в банк. Принимают деньги эксперты. Опытнейшими экспертами незаконнорожденные монеты были обнаружены без особого труда.
Если потереть по бумаге — мажутся, могут попачкать пальцы, несколько не тот вес, немного не та твердость.
Что ж, за годы следовательской работы Вадиму приходилось определять на глаз довольно тонко подделанные паспорта, а по первому году службы и вульгарное травление могло остаться незамеченным.
Теперь даже участковых инспекторов в областной школе у Борко обстоятельно обучают распознаванию подделок. Поднялся, конечно, уровень и требований, и подготовки.
Итак, появились рубли, и пошел Вадим с товарищами по их следам. Но легко обнаруживаемые следы рубли оставляли только на пальцах. Началась работа кропотливейшая, дотошная. Всплывало постепенно великое множество людей, встречавшихся с этими рублями.
«Впрочем, нет, стой!» — Вадим сейчас как бы снова шел по делу, вспоминая ход следствия, план расследования и медленно поворачивая листы не пухлой папки.
Ему почему-то захотелось сделать это сейчас, перед встречей, которая должна все же сегодня состояться.
Впрочем, нет! Они в первые же дни постарались составить хотя бы приблизительную карту распространения рублей. На север, на запад от Москвы они, например, не появлялись. Было только несколько случаев, но легко можно было допустить, что кто-то получил сдачу таким рублем и этот одиночный рубль уехал.
Зато на восток от Москвы, по направлению к Волге, рубли временами всплывали довольно густо и систематически, хотя и с какими-то аритмичными интервалами.
Значит, набросали карту. Началась работа с кассирами, торговцами киосков, всех торговых точек, в чьих выручках банк обнаруживал подделку.
Этим людям можно было посочувствовать. Работа кассира и без того нервна, а тут еще гляди, старайся запомнить тех, кто платит тебе серебряными рублями.
Этот «кто-то»… Ох как медленно возникал, выплывал из мути версий и догадок, шатких показаний свидетелей его облик. Ох как медленно!
Этот «кто-то» менял рубли, покупая обычно спички, сигареты и получая сдачу «честными» деньгами.
Высокий мужчина. В полупальто. С меховым воротником? Да… А может, и без воротника…
Словом, все расплывчато, все неточно. Словесного портрета и Бабаян бы не составил, хотя он мастер на такие дела.
Но уж, во всяком случае, мужчина.
И вдруг в Новогорске под Москвой задержали с двумя фальшивыми рублями женщину. Отпустили ее тотчас, после того как она показала на допросе, что рубли получены ею в сдаче в универмаге, где она накануне покупала джемпер.
Вадим вынул тогда сигареты, похлопал себя по карманам — где спички? — и вышел на минуту из кабинета. Позвонил в универмаг. Джемперы вчера действительно продавались.
Допрашивали женщину в районном отделе внутренних дел. Беседовал с нею Жарков, инспектор уголовного розыска, сдержанный в обращении, очень опытный, с «поплавком» юридического на кителе.
Вадима вызвали в Москву, как только обнаружились рубли, женщину задержали на часок, пока машина управления, взревывая сиреной, летела из Москвы в Новогорск.