Сегментная рука ремонтного зонда закончила вырезку люка. Эшли подцепил его грузовым манипулятором и оторвал от корпуса. Облако пыли и металлических стружек поднялось над краем установки и тут же растворилось в вакууме. Развернув прожектора, Эшли осветил округлый белый цилиндр, венчавший вершину конического снаряда. Его полированная серебристая поверхность напоминала зеркало.
- Это он? - спросил пилот, датавизируя на корабль изображение со своих сетчаток.
- Да, это ракетоноситель Алхимика, - ответила Мзу.
- Я не нахожу никаких признаков работы процессоров. Температура сто двадцать по Кельвину.
- Она не влияет на Алхимика.
В голосе Алкад прозвучало излишнее самодовольство, но Эшли промолчал. Он надеялся, что ее уверенность так же оправданна, как действия Джошуа. Введя манипулятор зонда в пусковую установку, он закрепил захват на конической верхней части ракетоносителя. Треугольные ключи нашли блокирующие штифты и вывинтили их. В основании модуля находились соединения термошунтов. Они не желали отделяться. Тридцать лет холода и вакуума сплавили их. Эшли увеличил натяжение, и они разорвались - с такой силой, что с рывком едва справился поглотитель инерции манипулятора.
- Значит, это он? - еще раз спросил Эшли, приподнимая конический нос ракетоносителя.
- Он, - подтвердила Мзу.
Алхимик оказался шаром диаметром полтора метра. Его поверхность серого цвета не имела ни отверстий, ни швов. Шар покоился на стойке с пятью паучьими лапами из карботания. Их внутренние поверхности была снабжены регулируемыми подкладками, которые создавали идеальный захват.
- Вы можете отделить всю стойку, - подсказала Мзу. - Если потребуется, режьте провода и силовые кабели. Они больше не нужны.
- Хорошо. - Эшли придвинул клешню манипулятора к Алхимику и с помощью сенсоров осмотрел механику в нижней части ракетоносителя. - Это не займет много времени. Заклепки стандартные. Я, пожалуй, срежу их все.
- Эшли, пожалуйста, быстрее, - датавизировал Джошуа. - Через двадцать четыре минуты корабли Организации будут здесь.
- Не дрейфь. Мы с Болью управимся за три минуты.
Он двинул резак вперед.
- Доктор!
- Да.
- Зачем вы сделали для Алхимика особый ракетоноситель, если могли установить его на обычную боевую осу?
- Несущая ступень предназначалась для доставки Алхимика к звезде. Это крупная цель, но звездолет не может подлететь к ней близко. Мы создали ракетоноситель, который был максимально защищен от высокой температуры и радиации звезды. Кроме того, в случае обнаружения он мог избегать перехвата, осуществляемого другими боевыми осами. Наша несущая ступень ускоряется при полете до шестидесяти пяти g.
В более спокойной обстановке Эшли пришло бы в голову, что она блефует. Но в нынешней ситуации неведение и вера на слово делали жизнь намного спокойнее.
Моника проводила Алкад к воздушному шлюзу. Она выдерживала благоразумную дистанцию, но не спускала с доктора глаз. Двое других агентов тоже отправились с ними. Им полагалось обыскать команду "Бизлинга", чтобы шестеро спасенных не принесли с собой оружия.
Алкад не замечала присутствия агентов. Она так долго жила под постоянным наблюдением, что эта бесцеремонность уже ничего не значила. Особенно в такой знаменательный для нее момент.
Приклеившись к липучке у люка воздушного шлюза, она с нарочито спокойным видом ожидала встречи с друзьями. Конечно, она волновалась, но, к ее собственному удивлению, не так сильно, как могла бы. Тридцать лет прошло. Разве можно любить кого-то так долго? Или сохранять идеалы любви? Одна маленькая иллюзия о светлом будущем, которая намеренно и методически ставится выше других эмоциональных слабостей.
В принципе, это хорошо, что остались воспоминания о славных временах. Об идеалах дружбы и борьбы. О привязанности, обожании и интимной близости. Но, может быть, для поддержания и обновления любовного чувства необходимо постоянное присутствие любимого? Может, Питер стал для нее абстракцией, умозрительным образом, еще одним оправданием ее ошибок и стечения обстоятельств?
Ей вдруг захотелось убежать в свою каюту, запереться там и плакать, плакать... "Мне уже больше шестидесяти, - размышляла она, - а ему по-прежнему тридцать пять". Она машинально подняла руку, чтобы поправить седые волосы. Как глупо! Если бы ее волновала внешность, она давно могла бы что-то с ней сделать. Косметические нанопакеты, протезы желез внутренней секреции, генная терапия... Но Питер стал бы презирать ее за это ложное и унизительное омоложение.
Алкад опустила руку и прижала ее к груди. Индикаторы воздушного шлюза изменили цвет - с красного на зеленый. Колесо замка в центре люка начало вращаться.
Питер Адул был первым - друзья оказали ему такую любезность. Когда силиконовая пленка скафандра "С-2" соскользнула с его головы, Алкад увидела его лицо - черты, которые хранила в памяти все эти долгие годы. Питер взглянул на нее и смущенно улыбнулся.
- Седые волосы... - сказал он растерянно. - Я никогда не представлял себе такого. Я много всего представлял, но не это.
- Волосы - ерунда. Я боялась, что с тобой могло случиться кое-что похуже.
- Но не случилось. Мы остались в живых. И ты вернулась, чтобы спасти нас от смерти. Ты вернулась к нам через тридцать лет.
- Разве я могла поступить иначе? - удивилась Алкад. Питер озорно усмехнулся. Алкад засмеялась в ответ и бросилась в его объятия.
Джошуа подключился к внешним сенсорам ремонтного зонда и проверил, как идет работа по установке Алхимика на боевую осу. Эшли с помощью манипулятора вставлял устройство Мзу в зарядную камеру - вместо той боеголовки, которую удалила Болью. Размеры Алхимика соответствовали камере, но клешни манипулятора, сжимавшие снаряд, создавали проблемы. Болью отрезала от опоры пару кусков, чтобы те не цеплялись за стенки- камеры. Монтаж был грубым от начала до конца, но работа не требовала изощренной скрупулезности.