-Очень просто - Маша. Не кажется ли вам это имя божественным? У него вкус
корицы с мёдом. Это вкус страсти.
-И вам не было противно заниматься с ней любовью? Она же калека.
Константин Сергеевич вознёс взгляд в потолок, к зеркальным люстрам.
-Не скажу, что калека; она имела больше , нежели имеете вы. Вы
обладательница шикарных ног, ну так что с этого - она имела их - и не имела
ничего, а когда лишилась - стала иметь всё. Вы бы видели, как она плавала!
Лишённый ног труднее будет тонуть, чем имеющий оные. В этом вся живучесть
всякого инвалида. И в этом его достоинства перед нами.
Девушка поправила платье.
-Она умерла?
-Да, и это была глубочайшая для меня трагедия... Мария лишилась ног в
автодорожной аварии, когда в автомобиль её отца врезался лесовоз. Это было в
Сибири. Суровый край, трагическая история : её ноги слезало как мотовилом.
Боль была адская, но после этой боли у неё открылся особый дар привлекать к
себе человека и навсегда делать его своим.
Катя печально зажмурилась.
-Ну и страсти вы рассказываете!
Константин Сергеевич, встав со стула, подошёл к Катерине и обнял её.
-Вы могли бы заменить мне её.
-Каким образом? Вы лишите меня ног?
Мужчина статно встал и сложил руки на груди. Его дыхание превращало его в
двигатель низкой шумности - он глубоко вдыхал и выдыхал, ссылаясь на
больное сердце.
-Вы бы пожили пару месяцев в монастыре матушки Агафьи, очистились
духовно, а потом - под венец со мной. А ноги удалять вам никто не собирается, помилуйте!
Катерина встала и поцеловав хозяина в щёку, направилась в выходу.
-Я согласна, но с одним условием: если я передумаю, вы не будете чинить мне
ни каких препятствий со своей стороны. Идёт?
-Будет по вашему.
***
Монастырь, ярко освещённый солнцем, принял Катерину молитвами и
трапезой, на которую вышло 23 монахини, задумчивость и скромная доброта
которых показались девушке несколько неестественными.
Матушка Агафья оказалась красивой и умной женщиной лет сорока, с хитрым
прищуром близоруких глаз. Она не носила очков из-за стеснительности, что
делала ещё более осторожной в сношениях с другими людьми. Она приняла
гостью её богоугодного заведения с некоторой прохладцей, будто та могла
сместить её со столь желанной должности настоятельницы Свято-Успенского
монастыря.
-Вам нравиться у нас? - обратилась Агафья по прошествии несколько дней у
читающей книгу Екатерине. Голос женщины был простужен и впечатлял как
скрип стекла.
Катерина робко перевернулась через бок и встретившись с взглядом карих глаз
настоятельницы, ответила:
-Я привыкла ко всяким неожиданностям. Даже если у вас здесь зреют заговоры
мирового масштаба, я останусь как всегда, спокойна.
Агафья степенно удалилась.
Через полчаса Катя уснула. Её разбудил чей-то робкий голос, который был
неописуемо прекрасен на слух.
-Девочка, хочу тебе сказать, что зря ты здесь оказалась. Ты даже не
представляешь, какие тайны окутывают нашу обитель - этот голос превратился
в пожилую женщину, закутанную в сутану до самых глаз. - Наша матушка спит, да, да, спит с этим вашим Константином Сергеевичем и это длиться на всё
протяжении моей жизни здесь. Это он снабжает нас едой и инструментарием, платит где надо, а иначе монастырь давно уже превратился в гнилой лист.
Катя слезла с лежанки и сказала:
-Но вы то от куда это знаете?
Монахиня прикрыла рот рукой и проговорила как разведчица:
-Я слежу за Агафьей. Мне не по сердцу, когда за личиной ангела Божия
скрывается дьявол.
-Но ведь и я не из тех, кого называют святошей - сказала девушка.
-Я знаю. Слышала, когда о вас говорила по телефону Агафья со своим
ухажёром. Если у вас плохая репутация, это ещё не значить распоряжаться