Маркус снова сел на диван, прежде чем осторожно открыть коробку.
— Я знаю, что ты обычно не носишь драгоценностей, — объяснил он. — Но я увидел их и подумал, что они придутся тебе по вкусу. И, это довольно практично… мне не стоит затягивать ещё этот момент?
Гермиона невольно вздохнула с облегчением, когда поняла, что это часы. По-настоящему красивые наручные часы с коричневым кожаным ремешком и розово-золотым циферблатом, усыпанным изящными бриллиантами. Вероятно, что-то столь простое и изысканное, как это, обошлось бы Маркусу в большое состояние. Этого было почти достаточно, чтобы она захотела отказаться от принятия такого прекрасного подарка. Но он был прав — часы действительно шли ей. Они ей очень понравились.
Наградив своего парня быстрым поцелуем, Гермиона протянула руку, чтобы он помог ей надеть их.
— Тебе нравится? — нервно переспросил он, вцепившись в ее изящное запястье.
Гермиона с энтузиазмом кивнула.
— Мне они очень нравятся, Маркус. Это прекрасно — просто и практично, но так красиво, — искренне похвалила она.
— Хорошо, — сказал он с облегчением. — У тебя был такой вид, будто я сказал тебе, что убил Живоглота и сделал из него шубу для тебя.
— О, просто… Мне вспомнились слова Дафны, — попыталась объяснить Гермиона, но Маркуса это не убедило.
— Да? Что она сказала? — он подтолкнул Гермиону, вероятно, задаваясь вопросом, Что же задумала его кузина. Дафна была очень милой девушкой, но это не означало, но так же она была слизеринкой. Она прекрасно умела манипулировать людьми, заставляя их делать то, что она хотела, с милой улыбкой на лице.
Гермиона густо покраснела от этого вопроса, но в конце концов решила поделиться с Маркусом. Для них было хорошо иметь такие открытые, честные дискуссии в их отношениях.
— Она просто… она думала, что ты сделаешь мне предложение сегодня вечером, — сказала она, глядя на свою руку, лежащую на коленях. — И, ну, я была немного ошеломлена этим предложением.
— Сделаю предложение? — Маркус заикался, очевидно, так же взволнованный этим предложением, как и она сама. — Я даже не думал об этом, — солгал он. Конечно, ему часто нравилось представлять, каково это — жениться на Гермионе и навсегда привязать ее к себе. Однако он понимал, что еще слишком рано говорить об этом.
— Хорошо, — согласилась Гермиона, яростно кивая. — Не то чтобы я была против замужества, просто… ну, я тебе даже не сказала… — она замолчала, удерживая его голубые глаза в напряженном, горячем взгляде. Гермиона глубоко вздохнула, чтобы набраться храбрости и открыть ему то, что собиралась сказать. — Я люблю тебя, Маркус, — тихо сказала она ему.
Маркус сначала выглядел немного ошеломленным, но быстро смягчился, притянув ее к себе на колени.
— Я тоже люблю тебя, Гермиона Грейнджер, — ответил он. — Уже несколько месяцев, — признался он.
Гермиона почувствовала, как ее сердце бешено заколотилось в груди, когда она поняла, что ее чувства к нему раскрылись. Она знала, что многие люди считали Маркуса жестоким, подлым человеком, но она видела в нем и другую сторону, нежного и милого парня. Тот, который всегда старался сделать для неё все максимально комфортной.
— Я должна подарить тебе и твой подарок тоже, — сказала Гермиона, сверкая часами в свете камина. Она потянулась к своей сумочке и потянула ее на себя. После того, как она была в бегах, она взяла на себя смелость установить чары расширения на большинство своих сумок. Нырнув в сумку рукой, она быстро нашла завернутую коробку и протянула ее Маркусу.
Он с нежностью посмотрел на завернутую коробку, очевидно узнав фирменную упаковку от качественных квиддичных принадлежностей. Длинные пальцы нетерпеливо развязали ленту и сняли верхнюю часть, только чтобы показать пару новеньких квиддичных перчаток.
Гермиона прикусила нижнюю губу, наблюдая, как он натягивает одну из перчаток на его руку, примеряя.
— Я заметила, что ты все еще носишь перчатки, которые я послала тебе на шестом курсе, — заявила она. — Почему ты все еще носишь? Они же старые. Я уверена, что у тебя было много вариантов перчаток.
Маркус вспыхнул при этих словах.
— Я не совсем уверен, — сказал он, запинаясь. — Я думаю, мне нравилось, что это было что-то связывающее меня с Англией, пока я был за границей. Потом, когда я вернулся домой, это было что-то, что связывало меня с тобой.
— Да, но….. они предназначались для кого-то другого. Тебя это не беспокоит? — спросила она, зная, что это ее очень беспокоит.
Он пожал широкими плечами.
— Не знаю. Наверное, даже зная это, я хотел быть рядом с тобой… желая оценить доброту, которую ты мне оказала. Это перевешивало все остальное.
— Ну, я надеюсь, что это компенсирует все, — сказала Гермиона, хватая перчатки и показывая Маркусу швы на внутренней стороне. — Я хочу, чтобы ты знал, что это предназначено только тебе, и ни для кого другого.
Отложив перчатки в сторону, Маркус обхватил ее подбородок одной рукой, а другой принялся запутываться в ее растрепанных волосах, удерживая ее в одном положении. Наклонившись к ее губам, он немедленно углубил поцелуй, его язык исследовал каждый дюйм ее рта, пытаясь передать сильную любовь, которую он чувствовал в этот момент. Через мгновение Маркус оторвался от нее и искренне улыбнулся.
— Спасибо. Я люблю их. Я люблю тебя, — повторил он, воодушевленный ее ответными чувствами.
Гермиона вцепилась в его плечи, глядя на него снизу вверх.
— Маркус? — спросила она. — Могу я разделить с тобой постель? — спросила она, и красивый румянец залил ее щеки. Теперь она знала, что Маркус был именно тем, кто ей нужен, и, наконец, была готова пойти с ним до конца, желая, чтобы он полностью овладел ею.
Ее бойфренду не нужно было повторять дважды. Легко подхватив ее на руки, он отнес ее в свою спальню, прежде чем любовно уложить на кровать, разметав волосы по подушкам. Ловкие пальцы работали, чтобы снять рубашку со своего тела, стремясь спуститься вниз, чтобы раздеться как можно быстре. Его брюки не скрывали того, как он желал её.
Сев, Гермиона потянулась назад, чтобы расстегнуть молнию на спине платья, прежде чем опустить плечи и выскользнуть из гладкой ткани, оставшись только в красивых кружевных трусиках. Она жадными глазами наблюдала, как Маркус снял брюки и остался в одних боксерах.
Подвинувшись, чтобы дать ему место, Гермиона удовлетворенно вздохнула, когда Маркус устроился на кровати рядом с ней, его теплое тело прижалось к ее. Их губы быстро нашли друг друга, вступая в страстный танец, от которого пальцы ног Гермионы согнулись от удовольствия. Они не были чужими друг другу, и за время их отношений научились мириадам способов поднять своего партнера на новые высоты.
Обхватив ее грудь, Маркус большим пальцем дразнил ее твердый сосок, пока она не начала мяукать рядом с ним, как счастливый котенок. Как раз в тот момент, когда она решила, что больше не выдержит, и уже была готова просить о большем, он провел руками по ее боку, следуя изгибы талии, забирая с собой трусики, пока они не оказались на коленях. Гермиона взволнованно вышла из них, оставшись совершенно голой.
Ее сердце колотилось о грудную клетку от волнения из-за того, что они собирались сделать. Она заставила себя расслабиться, зная, что Маркус сделает все возможное, чтобы это был замечательный первый раз для нее.
Он громко застонал от ощущения ее влаги на кончиках пальцев, когда погладил ее складки, легко найдя маленькую бусинку в верхней части ее лона. Позволив своему большому пальцу лениво кружить над ее клитором, он вошел в нее одним пальцем, затем другим. Она была горяча и готова к нему, и не хотела ничего, кроме полного слияния с ним. Беспомощно вцепившись в его плечи, она прервала их поцелуй.
— Пожалуйста, Маркус, я хочу, чтобы ты был внутри меня, — умоляла она.
— Терпение ведьмы, — пожурил он ее, чмокнув в кончик носа. Его пальцы ускорили темп, и все это время большой палец не переставал доводить ее до исступления. Он не остановился, пока она не кончила, со вздохом высвобождаясь из его объятий.