— Труп убрать, печать не трогать до приезда мага, пусть сам разбирается, для чего она, — спереди слева мужской голос начал отдавать команды. Его обладателя не было видно. Хотя, какого там обладателя, если не снять капюшон, то также только ноги и увижу. — А это… заприте где-нибудь. Не до него сейчас.
— А где? — второй голос, низкий глухой бас принадлежал первой паре сапог. По чуть замедленному произношению мне показалось, что гигант туповат.
— Да в подвале, тупица. Найдите, где народу поменьше, — отмахнулся командир. Похоже, он тоже невысокого мнения об умственных способностях подчинённого.
Первые сапоги потоптались на месте, развернулись и пошли налево. Вторые ткнули копьём в бок. До чего информативное оружие — вроде простая палка с железкой, ничего не говорит, жестов и мимики не имеет, а всё понятно. Спорить с таким аргументом желания не появилось, и я пошла вслед за первой парой сапог. Через несколько шагов пришлось пройти по большой красной луже — обойти её или перепрыгнуть не представлялось возможным как из-за её размеров, так и из-за следующего за мной конвоира с копьём. Теперь он тыкал им в спину, вернее, в рюкзак на спине, скрытый дождевиком, но всё равно тычки чувствовались.
Ещё через шаг я увидела и источник лужи — безголовое тело под ярко алым плащом. Тело лежало так, что отсутствие головы сомнений не вызывало, но подробности в виде места среза, торчащего позвоночника и тому подобного, я не увидела. Не знаю, какова могла быть моя реакция, в обморок точно не грохнулась бы, всё-таки два курса меда закончила, но там были уже чистые, подготовленные тела, а не свежеубитые покойники, так что я поспешно отвела глаза от тела.
Шли достаточно долго, и, в конце концов, добрались до подвала. Я бы сказала, до подвальных казематов, так как продуктовой части совсем не было, а спустились по каменным ступеням ниже уровня первого этажа. С обеих сторон широкого коридора сначала шли камеры, закрытые решётками, потом решётки сменились глухими дверьми. Кто и сколько находился в этих камерах, я не знаю — поднять капюшон так и не рискнула. Судя по звукам, свободные места если и были, то совсем немного.
Мне стало страшно. Только спустившись в казематы, я поняла, как попала. Неизвестно где, арестовали, можно сказать, на месте преступления, пусть и не моего, ведут в тюрьму на подселение к каким-нибудь криминальным элементам. Жуть! Мало того, мои конвоиры прошли мимо всех камер на лестницу, ведущую ещё ниже, захватив по дороге лампу со стены.
Коридор на нижнем уровне оказался намного уже предыдущего. Я бы могла дотянуться одновременно до обеих его стен. А ещё он длился всего с полтора десятка шагов и заканчивался дверью, запертой на огромный висячий замок, массивный врезной замок и, в довершение всего, ещё и на окованный железом засов. Хорошее такое полено, с меня толщиной. Впередиидущий долго возился с замками, но засов отодвинул, как обычную защёлку. Дверь приоткрыли ровно настолько, чтобы хватило туда войти, втолкнули меня внутрь и торопливо заперли. Пока конвоиры не ушли, унося с собой единственный источник света, я успела немного осмотреть камеру.
Небольшой пенал, примерно два на четыре метра, дальняя часть утопала в темноте, но на возвышении вдоль длинной стены кто-то сидел. Тихо журчал ручеёк где-то там же, у дальней стены. С уходом конвоя в камере наступила темнота, и в ней тускло, на грани видимости светилась тёмно-красным неравномерная решётка, очерчивая контур помещения. В одном месте, там, где я успела заметить сидящую фигуру, эту решётку прерывало тёмное пятно.
— Здрасьте, — произнесла я в темноту и неловко замолчала, не зная, что сказать и делать далее.
— Ну, здравствуй, — из темноты ответил приятный баритон. — Проходи, что в дверях стоять?
Глава 1
Андин Ирро лежал на жёсткой каменной лежанке и сосредоточенно собирал даже самые малые отблески искр в амулет-накопитель. Накопителем служила деревянная пуговица от камзола — единственная из доступных вещей, в которую можно поместить искры, не опасаясь их скорого погашения. Работа продвигалась медленно. Впрочем, Андин не спешил. Даже если ему удастся накопить в пуговице хотя бы пять искр, максимум, что он сможет — на два-три мгновения увидеть охранную сеть. Но к тому моменту, наиболее вероятно, его уже казнят. Но сидеть без дела и пялиться в темноту было ещё хуже этой практически бесполезной работы.
Со стороны лестницы донеслись шаги. Странно, смотритель совсем недавно приходил, половина краюхи хлеба до сих пор лежит в углу лежанки. Андин прислушался. Шло несколько человек. Неужели уже всё закончилось, и за ним пришли? Кто, друг или враг? Пока посетители долго молча возились с дверью, Андин привёл себя в порядок, то есть застегнул и оправил камзол, пригладил пятернёй волосы и сел на лежанке с нетерпеливым интересом повернувшись к двери.