Таковы прославленные «проницательность» и «способность к предвидению» Джона Пирпонта Моргана-старшего.
Что же касается второго из китов, на котором, если верить словам моргановских писак, зиждутся богатства Морганов, — их традиционной семейной бережливости, начало которой будто бы положил Джон Пирпонт Морган-старший, то авторы этого мифа, очевидно, рассчитывают на короткую память и отсутствие любознательности у своих соотечественников. Достаточно полистать газеты прошлого века, чтобы увидеть — в чем, в чем, а в бережливости старшего Моргана упрекнуть никак нельзя.
Обратимся к свидетельству того же Корея, исследователя, которого никто не заподозрит в стремлении подрывать устои «американского образа жизни» и тем более капиталистической системы. Вот что он пишет: «Старый Морган отличался исключительной расточительностью. Его любовные истории буквально потрясали пуританскую Америку. Своих многочисленных любовниц, вербовавшихся из самых красивых женщин Европы и Америки, он одарял со щедростью, не уступавшей щедрости Людовика XIV к маркизе Монтеспан.
Он был религиозен, и поэтому имел собственную церковь и при ней пастора, находившегося на его содержании. В церковь обычно он приезжал с очередной любовницей, поджидавшей его в карете. В этом он не находил ничего предосудительного, совмещая, таким образом, одновременно блуд духовный с блудом телесным». Свидетельство вполне авторитетное и в достаточной степени красноречивое!
И уж если говорить о семейных традициях, то это отнюдь не бережливость. Внуки и правнуки старого Моргана, унаследовавшие его состояние, и в наши дни не чужды чудачеств и развлечений своего деда. Правда, в отличие от него, они стремятся не выставлять этого напоказ: не те ныне времена, чтобы на глазах у миллионов бедных, голодных людей бросать на ветер миллионы долларов ради удовлетворения прихотей и извращенных вкусов отпрысков моргановского семейства. Но нет-нет да и просочатся на страницы прессы скандальные факты, свидетельствующие, что и по сей час живы традиции старого Моргана в его семействе.
Так, некоторое время назад пронырливые американские репортеры обнаружили на одной из нью-йоркских улиц фундаментальное сооружение из мрамора. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что эти мраморные хоромы — конюшня на сотню лошадей, принадлежащая Томасу Моргану, одному из нынешних представителей семейства. Ему же принадлежит построенный по последнему слову техники дворец со специальным парком и искусственно вырытым прудом для купания, в котором обитает… несколько десятков собак.
Так обстояли и обстоят ныне дела с традиционной моргановской «бережливостью»!
Случайности и закономерности
Но если гениальные деловые способности и бережливость первонакопителей из рода Морганов — мифы, то в чем же секреты возникновения их гигантского состояния?
Это прежде всего цепь счастливых обстоятельств. Об одном из них выше уже говорилось: положение посредника в торговле между Старым и Новым Светом, волею случая выпавшее на долю моргановского банка, — один из тех волшебных ключей, который открыл моргановскому семейству дорогу к богатству.
Другое обстоятельство заключалось в следующем. К началу нынешнего века в условиях бурного развития американского капитализма возникла объективная необходимость в каком-то центральном финансовом учреждении, которое взяло бы на себя регулирование рынка ссудного капитала. Между тем такого банка в тот период в США не было. Кому-то надлежало взять на себя эту миссию. Но кому?
В Америке существовало тогда лишь несколько банкирских домов, способных возглавить размещение выпусков ценных бумаг. Даже наиболее крупные коммерческие банки занимались главным образом краткосрочным кредитом, их связи с промышленными монополиями были непрочными, большинством таких банков руководили предприниматели средней руки, В таких условиях превращение банкирского дома «Дж, П, Морган» во временного, но почти абсолютного диктатора Уолл-стрита явилось, так сказать, закономерным порождением эпохи. То, что эта роль выпала именно на долю моргановского банка, — счастливая для Морганов случайность. Ее мог взять на себя и кто-нибудь из его конкурентов.