Итак, далеко не все вопросы истории Древней Руси, особенно ее раннего периода (но не только раннего), решены до конца даже в рамках нашей историографии.
Ну, а что же сказать о современной зарубежной буржуазной историографии? Стоит ли она на месте, или, может быть, капитулировала перед советской историографией? Последнего нет и не может быть, пока существует противоборство двух общественных систем и двух идеологий.
Очевидно, буржуазная историография, точнее та ее часть, которая настроена явно антисоветски, не нашла новых контрдоводов против достижений нашей науки, поскольку прибегла к использованию старых аргументов, разумеется, с некоторыми вариациями. На передний план в области изучения древнерусской истории за последние годы выдвигается Украинский институт при Гарвардском университете. Его возглавил тюрколог О. Прицак. Уроженец Западной Украины, Прицак бежал с немцами на запад и после долгих скитаний оказался в США. Вокруг Прицака сгруппировались очень разные лица — и ряд канадских украинских националистов, и доморощенные для Штатов специалисты — "советологи" разных мастей, но цель у них одна, и борьба начата, так сказать, по широкому фронту. Прицак задумал шеститомную книгу о происхождении Древнерусского государства. Он неслучайно остановился именно на ранних этапах истории восточных славян и Древнерусского государства: здесь больше всего сложностей, белых пятен. Задумано грандиозное мероприятие — детальное изучение всех разноязычных источников о происхождении Древнерусского государства. Первый том, посвященный анализу части скандинавских материалов, уже вышел в свет[5], в журнале "Истории СССР" на него помещена рецензия[6]. Здесь не место разбирать многочисленные фактические вольные или невольные ошибки данного труда. Скажем лишь, что Прицак относится к тому типу авторов, которые обращаются с источниками крайне произвольно. Главное, пожалуй, в другом — Прицак в своем труде возродил самый крайний и ныне в сущности обветшалый норманизм. Но этого мало, Прицак — тюрколог, и рядом с норманизмом он поставил другую реакционную теорию — пантюркизм. С норманизмом у нас всегда активно боролись, а вот пантюркизм по разным причинам остается в тени.
Пантюркизм зародился в Турции начала нашего века и довольно быстро распространился среди буржуазии других тюркских народов. Суть его сводится к преувеличению места и роли тюрок, тюркских государств, их влияния на нетюркские народы. Наиболее крупным представителем пантюркизма является Зеки Валиди Тоган (Валидов). Башкир по национальности, он в 20‑х годах бежал из Советского Союза и довольно долго обретался в третьем Рейхе, но перед второй мировой войной покинул его и обосновался в Турции, где и умер в начале 70‑х годов. Валиди — очень квалифицированный востоковед. Кстати, именно он обнаружил знаменитую Мешхедскую рукопись с текстами Ибн Фадлана и Ибн Факиха. Он же в Германии издал полный вариант "Записки" Ибн Фадлана с комментариями, в ряде случаев интересными, хотя и написанными с пантюркистских позиций[7].
Прицак внес и здесь свою лепту. В упомянутой книге причудливо переплелись различные положения норманизма с откровениями пантюркистов. Так, наряду с норманнами создателями Древнерусского государства объявляются хазары. В 1982 г. вышла книга Прицака и Н. Голба о хазарских документах X в.[8], где эти положения развиваются дальше. Там мы обнаруживаем утверждения, что Киев основан хазарами, что свое название город получил от имени одного хазарского вазира, хорезмийца по рождению и т. д.
Кстати, и вопросы истории Хазарии и ее роли в истории Восточной Европы второй половины I тысячелетия нуждаются в тщательном изучении на основе анализа сложных разноязычных первоисточников. Представляется, что историю возникновения Древнерусского государства ныне можно изучать лишь в тесной связи с историей прочих этнических и политических объединений Восточной Европы периода раннего средневековья, а в ряде моментов и античности.
Проблема генезиса древнерусской государственности, её возникновения может рассматриваться по крайней мере в двух аспектах. Во–первых, необходимо исследовать генетические истоки древнерусской государственности, восходящие, как справедливо полагают многие наши историки, к глубокой древности, надо скрупулезно, но вместе с тем с должной осторожностью исследовать все данные письменных источников о Восточной Европе от Геродота до X в. н. э., сравнить их с археологическими материалами, данными лингвистики и иными. Во–вторых, следует исследовать собственно русские источники о раннем этапе древнерусской государственности. Их немного, но они первостепенной важности. Малейшая вольность в обращении с ними к добру не приведет, а неумелое привлечение сравнительного материала также положительных результатов не даст.
Возьмем два вопроса. Первый — формирование княжеской власти на Руси. По нашим древнейшим источникам, это постепенный процесс, истоки которого источниками не улавливаются. Но князь или великий князь X в. — это феодальный государь, правящий не самодержавно, а в согласии с формирующейся феодальной верхушкой — боярами, дружиной, старцами градскими, старейшинами и т. д. Русский князь X в. носит титул великого, так как ему подчинены другие местные князья. Последних с конца века или несколько раньше на местах заменяют княжеские сыновья, один из которых, как правило, старший, сидит в Новгороде, втором по значению городе Руси. В первой половине IX в. русский князь принял тюркский титул "хакан". Я осветил этот вопрос по источникам в специальной статье[9]. Этот титул был не только принят от хазар, но и направлен против хазар. "Хакан" приблизительно соответствует европейскому "император". В то же время Русь вряд ли взяла бы его у чистых кочевников, хотя такой титул бытовал и у глав крупных кочевных объединений до хазар. Последние же в IX-X вв. чистыми кочевниками не были.
Система княжеской власти и ее эволюции, равно как и государственного аппарата, менялась на протяжении X в. в соответствии с изменениями в экономике и социальном строе Руси. Так, полюдье в наиболее развитых областях Руси, по–видимому, исчезает во второй половине X в., заменяясь определенной системой налогов и сборов. Другой вопрос — пресловутое "народовластие" в Древней Руси. В. Т. Пашуто писал об этом[10]. Тем не менее в работах некоторых авторов наблюдается преувеличение роли веча, превращение его в некий стабильный неизменявшийся институт. Это присуще трудам Фроянова, который, с одной стороны, отмечает архаичность веча, а с другой — не только преувеличивает роль этого "народного собрания", по его терминологии, но и полагает, что древнерусская знать не обладала необходимыми средствами для подчинения веча, которое, по Фроянову, даже в XI-XII вв. было органом свободного волеизъявления "вечников"[11].
6
Мельникова Е. А. Историзация мифа или мифологизация истории?: По поводу книги О. Прицака "Происхождение Руси". — История СССР, 1984, № 4, с. 201-209.
8
Golb N., Pritsak O. Khazarian Hebrew Documents on the Tenth Century. Ithaca; London, 1982.
9
Новосельцев А. П. К вопросу о древнейшем титуле русского князя. — История СССР, 1982, № 4, с. 150-159.
10
Пашуто В. Т. О мнимой соборности в Древней Руси. — В кн.: Критика буржуазных концепций истории России периода феодализма: Сб. ст. М., 1962, с. 163-214; Он же. Черты политического строя Древней Руси: Особенности структуры Древнерусского государства. — В кн.: Новосельцев А. П. и др. Древнерусское государство и его международное значение. М., 1965, с. 11- 127; и др.