— Страж Дома ты, а не Этан. И ты должна выполнять эту работу всеми способами. Если ты хочешь оправдать назначение на этот пост и обеспечить безопасность Этана, не лучше ли делать это в коже, чем в классическом костюме и на шпильках? Сегодня ты должна показать зубы.
Его слова перекликались с моими собственными мыслями, так что спорить я не стала.
Пока я ехала к Дому Кадогана, Катчер продолжал инструктировать меня по телефону: «Смотри в глаза каждому, кого встретишь. Держи левую руку на рукоятке меча, большим пальцем на гарде. Правой рукой берись за меч только в том случае, если потребуется проявить серьезную агрессию. Держись между Этаном и любыми угрожающе-острыми предметами, будь то лезвие или зубы». Когда Катчер начал повторяться, я его прервала:
— Катчер, это не для меня. Я не готова для военных стычек. Я совсем недавно была аспиранткой. Но он назначил меня на эту должность, руководствуясь четырехсотлетним опытом и, вероятно, надеясь, что я могу генерировать идеи, компенсирующие недостаток тренировок. Я с радостью выслушала твои советы и благодарна за тренировки, но уже начало одиннадцатого, и я не смогу за пять минут выучить то, чему не научилась раньше. — Я тяжело сглотнула. — Я сделаю все, что смогу. Именно этого от меня и ждут. Я согласилась стать стражем Дома и постараюсь выполнить свой долг.
Я решила высказать мысль, возникшую в уголке мозга, но до сих пор не озвученную. О том, что живущий во мне вампир имеет свои соображения. Что порой мне кажется, будто мы не совсем одно и то же и вампир живет своей жизнью.
Возможно, это покажется смешным, но подобрать слова оказалось труднее, чем я предполагала.
— Я думаю…
— Что, Мерит?
— Она существует отдельно от меня.
Катчер замолчал.
— Она? — переспросил он после длительной паузы. Его интонация была вопросительной, но мне показалось, будто он уже знает ответ.
— Вампир. Вампир во мне. Я. Не знаю. Возможно, это не важно.
Снова молчание. Потом:
— Возможно, не важно.
Я проехала несколько кварталов, и на повороте телефон между моим плечом и ухом снова ожил.
— Если возникнет необходимость выглядеть угрожающе, ты сумеешь блеснуть серебром в глазах? Показать клыки? Я имею в виду, намеренно это сделать.
Я еще не пробовала, но за последнюю неделю узнала достаточно о том, отчего в моих глазах появляются серебристые блики, чтобы вызвать такой эффект. Изобразить вампира.
— Я думаю, что смогу.
— Хорошо. Это хорошо.
Я свернула к тротуару перед Домом Кадогана. У наружных ворот не было ни одного охранника. И Дом казался пустым, что не предвещало ничего хорошего.
— Проклятие! — пробормотала я, схватившись за ручку дверцы машины. — Дом кажется опустевшим.
— Мерит, послушай.
Я замерла, не отпуская ручку и придерживая телефон второй рукой.
— В Доме Кадогана уже два столетия не было стража. Ты получила эту работу, потому что он верил в тебя. Выполни свой долг. Не больше и не меньше.
Я кивнула, хотя Катчер и не мог этого видеть.
— Я справлюсь.
«Или не справлюсь», — подумала я, бросая телефон на пассажирское сиденье. Я вышла из машины на пустынную улицу и одернула полы кожаного пиджака, надетого поверх чересчур открытого топа.
В любом случае скоро все выяснится.
Входная дверь была слегка приоткрыта, и на первом этаже я не встретила ни одного вампира. Сверху доносились отзвуки голосов, и я, придерживая левой рукой катану, стала подниматься по лестнице. На площадке меня встретил Люк. Он стоял, слегка расставив ноги и скрестив на груди руки; на левом бедре покачивалась катана.
Я кивнула ему, подождала, пока он осмотрит мой наряд. Как только осмотр был закончен, я задала вопрос:
— Что произошло?
Он кивком головы показал на бальный зал, и мы отправились туда. Когда Люк заговорил, его голос звучал предельно серьезно:
— Этан попытался организовать встречу для обсуждения убийств. Он пригласил представителей Наварры и Грея. Собрание должно было состояться этой ночью. Но о нем узнали бродяги. Ной Бек, их представитель, появился здесь полчаса назад.
Значит, прошло какое-то время, прежде чем я получила сообщение. Я должна переехать в Дом Кадогана.
— Они сильно разозлились, что не получили приглашения, — напряженным тоном продолжал Люк. — И еще больше злятся из-за того, что о нашем существовании стало известно, объявлено в прессе.
Похоже, не только Этан сомневался в верности принятого Селиной решения.
Мы остановились перед закрытыми дверями бального зала, и я, подбоченившись, взглянула на Люка:
— Сколько?
— Двенадцать бродяг, около трех десятков Кадогана. Скотт Грей с четырьмя своими представителями; они пораньше явились на встречу. Линдси, Джульетта и Келли тоже там, но они держатся на заднем плане.