– Грэйс! Грэйс! Это для меня? – Он выхватывает коробки из моих рук.
– С Днем рождения, малыш.
Рядом со мной Йен кашляет и быстро качает головой.
– Боже, не называй его так.
– Мне теперь пять, Грэйс. Я уже не маленький. – Коди дуется, а я смеюсь.
– Извини. Давай проверим. – Притягиваю брата к себе, сравнивая его рост с собой. – Ого. Ты определенно подрос. Посмотри, какой ты высокий!
– Ух ты. – Глаза Коди округляются. – Иди, посмотри на змею. Она такая клевая, и нисколечко не скользкая.
– О, Боже.
– Мам! Я новые подарки получил! – Коди убегает со своим сокровищем.
Кристи, с графином какого-то красного сока в руке, оборачивается, откинув свои гладкие белокурые волосы назад, и замечает меня у ворот. Улыбка замирает на ее лице, а взгляд быстро перемещается на моего отца, который жарит хот-доги на гриле, переворачивая их огромной вилкой. Он смотрит на Кристи, кладет вилку и присоединяется к нам.
– Коди уже переел конфет. Он очень взволнован. – Папа целует меня в щеку и поворачивается к Йену, не замечая моей неловкой улыбки. – Йен, как ты себя чувствуешь, сынок?
– Лучше, мистер Колье. Голова не болит.
– Хорошо. Ты присаживайся, не перенапрягайся. Если голова закружится, или еще какие проблемы будут, сразу заходи в дом, приляг, если захочешь, ладно?
– Да, сэр.
Папа улыбается, потом смотрит на меня. Улыбка остается, но сейчас она не такая сияющая.
– Рад, что ты смогла прийти, Грэйс.
Я не закатываю глаза, однако поднимаю руки в знак поражения.
– Я знаю, Кристи сказала мне не приходить, но я пообещала Коди, пап. Надеюсь, мое присутствие здесь не в тягость.
Кристи и другие мамаши стоят в кругу, склонив головы друг к другу, и делают вид, будто не смотрят на меня, но я клянусь, что буквально вижу вопросительные знаки в их глазах.
Громко вздохнув, папа качает головой.
– Ладно, пойдем со мной. Положим этому конец сию минуту. – Он хватает меня за руку, тянет к грилю. – Эй, Майк. Сделай одолжение, последи за грилем немного. Мне нужно кое с чем разобраться.
– Конечно, старина. – Майк, лысый мужчина с эспаньолкой, берет свое пиво и поднимает огромную вилку.
– Грэйс, Йен, подождете в доме? Я скоро вернусь.
Переглянувшись с Йеном, киваю. Мы входим через раздвижные двери, неловко садимся на диван в гостиной. Йен меняет позу, поморщившись, а я хватаю несколько подушек и укладываю ему за спину.
– Лучше?
Он пожимает плечами. Мы сидим в тишине, мои колени подскакивают до тех пор, пока Йен не кладет руку на одно из них, чтобы меня угомонить. Проходит минута, потом две. Затем дверь открывается с тихим шелестом.
– Кирк, я не понимаю, почему мы...
– Сделай милость.
В комнату входят папа и Кристи; он держит ладонь на ее спине, практически подталкивая вперед. Она кивает один раз.
– Грэйс.
– Кристи.
Отец подводит ее к двухместному диванчику, после чего придвигает стул, садясь между нами, и облокачивается на колени.
– Дорогая, Грэйс говорит, что ты сказала ей не приходить сегодня.
– Что? – Кристи притворяется удивленной. – Ох, я уверена, это просто недоразумение.
Ну вот.
– Чушь собачья... – Я готова начать скандал, но Йен с силой сжимает мое колено.
– Грэйс.
– Пап, Кристи позвонила мне и сказала, что менеджеры мини-зоопарка допустили ошибку с бронированием и вечеринки не будет. Она якобы собиралась устроить что-то неформальное после уроков среди недели, и я должна строить другие планы. – Безнадежно. Абсолютно пустая трата времени. Он просто поверит ей, начнет ее защищать, как всегда делает.
– Кирк, это не...
– Это так, Кристи. Я тебя слышал, – перебивает ее папа. Кристи поникает, словно сдувшийся шарик, теряя дар речи. – Я был в гараже, когда ты говорила по телефону. Я не сказал ничего, потому что знаю, почему ты так поступила.
Он протягивает руку и сжимает ее ладонь. В сердце щемит так сильно, что я судорожно всхлипываю. Встретившись взглядом с Йеном, киваю головой в сторону двери. Пора уходить. Яснее ясного, что мне не место в папиной новой жизни. В моем имени нет буквы К, и я ужасно выгляжу в свитерах. Однако Кристи смотрит на меня в первый раз с того момента, как она вошла в комнату.
– Грэйс, извини за то, что я солгала тебе, но ты не понимаешь, как плохо твоему отцу и... ну, как он мучается после пережитого тобой нападения.
– Мучается, – повторяю безжизненно. Я не понимаю. Он ничего не сказал по этому поводу, кроме критики моих нарядов.