Потому что — сколько оно может не получаться?
И Юри говорит:
— Да.
Разумеется, да.
Можете поцеловать невесту.
Мне нужно было подтверждение, что я не сплю, потому что все это слишком напоминало дурной трип, сон, допускаю даже, что отличный сон после отличного секса.
Ущипнуть был не выход, потому что ногу дергало практически ежеминутно, пока мы медленно шли по улице. И нихрена не помогало.
Спасли нас девочки.
Мари и Минако стояли у очередной витрины, на этот раз — круглосуточного ресторана. Их что, не пускают внутрь?
Может, и не пускают.
Может, и правильно не пускают — у самого окна, за маленьким столиком, друг напротив друга сидели Юрка и Алтын.
В первые несколько секунд мне хотелось похватать девочек за шиворот и утащить в отель — не мешайте людям, у людей все в порядке.
Потом я посмотрел на Юрку, и меня охватил какой-то мстительный азарт, если угодно. Какой я плохой, да, Юра, подсунул тут тебе друга, мудак я этакий?
Вообще, разумеется, Алтын мог и сам подъехать. Прямо на мотоцикле. Прямо под окна принцессы. Но вряд ли, конечно — Юра слишком боялся подобных штампов, слишком смешно шарахался от всего, что могло хоть как-то намекнуть на «пидарасов».
Хотелось сфотографировать их так и потом самому Юрке показать. Мари читала мои мысли. Она щелкнула смартфоном, а потом развернулась к нам и сгребла Юри — бедняга чуть сумки не выронил, что-то быстро заговорила по-японски. Юри терпеливо выслушал, а потом густо покраснел.
Я смотрел, как они ругаются, размахивая руками, смотрел, как Юри сдается, когда к борьбе присоединяется Минако, все происходящее мне было настолько до звезды, что я был готов участвовать, в чем прикажут.
Юри со скорбным лицом вытянул из кармана телефон и отошел, глянув на меня виновато.
Я не возражал. Все, что могло отсрочить наше с ним уединение в отеле, было хорошо и замечательно.
Не знаю, почему.
Ждал столько лет — подожду еще.
Не в этом даже дело.
Я… боялся. Банальным образом боялся.
У меня был отличный план действий, когда я пытался жениться в первый раз, но все, что случилось сегодня, произошло без предупредительного выстрела.
Вот мы зайдем в отель, и я повернусь и скажу — Юри, надо поговорить.
А Юри мне — нет, мы уже все сказали, снимай штаны, Никифоров. Может, он и прав. Может, и не понадобится ничего говорить, может, я просто разденусь и протяну ноги — буквально — и скажу: Юри, дружочек, а смотри, что у меня есть!
Юри вызвонил Пхичита, Пхичит — Криса, Крис первым делом подмигнул мне, не здороваясь, и отправился, обойдя нас, прямо в ресторан.
Там он пошел прямой наводкой к официанту:
— Дорогой мой! Добрый вечер! Вы не могли бы нам помочь?
Юрка и Алтын смотрели, как их стол аккуратно уносят и приносят стол побольше, окружая его еще шестью стульями. Я не вмешивался. Юри пытался спрятать лицо в ладони. Юрка — провалиться через стул под землю.
Алтын отмер и поднялся помогать. Он придвинул стул для Минако, Крис — для Мари, Пхичит уселся сам и весело оглядел всю компанию.
Я любовался. У меня было шесть свидетелей, не считая полного ресторана, которые могли подтвердить — ты не спишь, Никифоров, тебя догнало и прихлопнуло, смирись.
Все заказали воду с лимоном и чай. Мне хотелось заржать в голос. Юри только что жаловался, что проголодался, но теперь сидел молча и пялился в коленки. Пхичит ждал, когда все начнется. Крис с любопытством разглядывал то мое лицо, то лицо Юри. Вид у него был очень бодрый для человека, который всю ночь гусарил. Впрочем, у Криса иначе и не бывало. Юрка смотрел на меня так, как будто я лично был виноват во всем, что сейчас происходило и собиралось произойти. Алтын гранил вежливое и пуленепробиваемое молчание. Мне хотелось пожать ему руку. Тоже молча.
Мари и Минако выглядели, как дети в луна-парке. Я не мог их осуждать.
Я собирался подарить им при случае по букету роз. Может быть, кстати, и розовых. С радужной ленточкой. Просто потому, что в хорошем настроении я чувствовал себя бессмертным.
Мари не замечала никаких странностей ни в чьем поведении, но я пообещал себе, что это ненадолго.
Мари, наверное, сейчас бы и военный оркестр рядом с собой не заметила.
Юрка бесился, испепелил взглядом меня, расстрелял официанта, который принес чай, воду и сок в подарок от ресторана — свежевыжатый из лайма и апельсина.
Я ущипнул себя за бедро, чтобы не засмеяться. Юри, не зная, куда деть себя, уткнулся в свой стакан. Пхичит и Крис шептались, девочки молча пялились во все глаза.
— Юри, — пробормотал я, — надо бы представить дам.
Юри подавился и поставил стакан.
— Да. Простите. Это… это моя старшая сестра, Марико, она прилетела сюда меня поддержать.
— Подержать, — рыкнул Юрка, — а то под лед провалишься.
Если я не ошибался, Отабек пнул его под столом. Юрка странно дернулся и замолчал.
— А это — мой преподаватель балета, Минако-сенсей. Она…
— Мы догадались, — ласково сказал Крис и подмигнул Минако. Юри кивнул и набрал в рот воздуха:
— Минако, Мари, это…
— Мы в курсе, — Минако уже расслабилась и тоже получала удовольствие от ситуации, я поймал ее хитрый взгляд и расплылся в улыбке.
Все чудесатее и чудесатее.
— Я понял, что не так! Мы забыли Джей-Джея, — весело пропел Пхичит и приложился к стакану, как будто там был никакой не сок.
Алтын, не меняя выражения лица, вдруг подал голос:
— Мы его не забыли. Мы его не пригласили.
Я заставил себя молчать и не описывать, ни сейчас, ни потом, никогда, какое влюбленное у Юрки в этот момент было лицо.
В жизни больше не сунусь в его дела. Ни за что. Меня вполне искренне пообещали покалечить, в конце концов.
— Хотите пригласить Джей-Джея? — Крис вынул телефон, наткнулся на мой взгляд, убрал. Юри пробормотал, глядя прямо перед собой:
— Как, все-таки, здорово, что мы все здесь.
Да неужели.
Я практически ощущал его неловкость — всей шкурой.
Хотелось откинуться в кресле, сложить руки, заказать мартини и смотреть, чем все это кончится.
Недурно было бы также утащить Юри отсюда. Разговор, который нам предстоял, пока не давил мне нигде, но это пока.
На Юри уставились все присутствующие, и он поспешно пояснил:
— Я год назад и представить себе такого не мог. Когда я в последний раз был в компании фигуристов, я ни с кем не общался.
Крис, Юрка и Пхичит подняли головы таким синхронным, хищным, плавным движением, что я невольно сел ровнее.
— Даже с Виктором заговорить стеснялся.
Мы с Крисом старательно не встречались глазами.
— Стеснялся? — шепотом переспросил Пхичит.
Я глянул на Мари, решаясь, и любовь к себе перевесила:
— Юри, ты что, ничего не помнишь?
Какой ужас вызывают у людей вызывают эти слова, какой искренний страх — я что, кого-то убил, я ведь не сделал ничего такого, да?
Метку кольнуло, и я впервые этому обрадовался. Юри был в панике.
Я снова был мудаком. Удивительно, что делает с людьми нежданное и незаслуженное счастье.
— Пить надо меньше, — буркнул Юрка. — Приговорил все шампанское и утащил меня танцевать. Баттл ему понадобился, представляете? Говорит, я должен взять реванш, Юра.
Юри медленно зеленел. Юрка закатил глаза:
— Я выиграл. Что и требовалось доказать.
Крис фыркнул:
— Деточка, мы все там были, и все признали победу Юри.
— Чего?
— И в командном зачете, и в парном, и в индивидуальном, — Крис подмигнул мне. — И на полу, и на шесте.
— Что? — Юри побледнел, как скатерть. Он глянул на меня.
Я при всем желании не мог сказать ему, что это неправда.
И не собирался.
Картина выстраивалась полностью, с начала и до конца, Юри затащил меня в танец, Юри содрал все овации, если бы Юри тогда не напился, я бы его не заметил. Я бы не промаялся почти два года, изводя себя и окружающих.