- А во что? - уже без стеснения расспрашивал мальчик.
- В слабо-не слабо, конечно же!
Гарри обвёл глазами новых товарищей, с выжиданием глядевших на него из-под полей своих шляп, затем пожевал, подумал и, наконец, улыбнулся. А ему улыбнулись в ответ.
Спустя пару минут изо всех углов уже раздавалось, кричалось наперебой:
- На повестке дня посвящение новенького.
- Есть на повестке посвящение новенького!
- Что думаем?
- Пусть покормит Клыка.
- Нет, это сложно, - возразил вдруг Синьор.
- И вправду, наверное. Тебе сколько лет, Мелочь?
- Шесть с половинкой.
- Достанешь нам сову из совятни, а?
- Но-но! Сложно! - стоял на своём Макаронина, а Гарри внимательно слушал.
- Тогда пусть он поможет тебе, Синьор.
- Ребята, а ведь это дельная мысль!
Тут Макаронина сразу не возразил - задумался. Гарри было интересно, о чём, но Анна ему так здорово подмигнула, что мальчик вновь оробел и не стал спрашивать.
- А что, это можно, - наконец, подтвердил Макаронина.
- Ура! - вновь дружно вскричали все. Видимо, эта компания вообще очень любила шум.
Вот теперь, пожалуй, заседание подходило к концу. А это означало, что все вытягивали руки и хватали по булочке. Кто успел - тот и съел!
И Малине ничего не досталось.
- Мы отдали твой крендель Мелочи, - просветил его Синьор, улыбаясь хулиганистой улыбкой.
- За что? - надулся тут же Малина.
- А ты на диете!
- Когда это? - удивился, возмутился он.
- Сегодня. Прямо сейчас! Теперь! Али тебе слабо, ну?
Малина надулся ещё больше, так сильно, как не умел даже Индюк - а уж он, поверьте, мастер! Ребята прикрывали рты кренделями и прятали смех за громким чавканьем. Они водили булками перед носом Малины. Они говорили: "Как вкусно!" и "В жизни слаще не ел!" и глядели украдкой на друга с малиновыми щеками. А потом Макаронина подмигнул Гарри, который облизывал пальцы, и отломил от булки кусок. Так возле Малины и выросла сдобная горка, которую чья-то услужливая палочка превратила в полноценный крендель.
- Ведь дружба - самое главное! - сказал довольный Малина и откусил большущий-пребольшущий кусок.
Гарри подумал немножко, достал из кармана леденец и положил его в центр стола. Потому что большие дела начинаются с малого.
А иной раз и с Мелочи?
* * *
Уж как пытался, уж как силился Гарри найти хоть одно длинное ухо! Так по-хамски с распределительной шляпой ещё никто не обращался.
Дамблдор умилялся, причём очень странно: борода его то и дело подпрыгивала, словно старый волшебник сдерживал хохот.
- Ай-ай-ай! Убивают! - ревела шляпа.
- Зайцы, ау! - визжал Гарри, шаря в шляпе рукой.
- Мерлин! - не сдержался Снейп, лишь появившись на пороге.
- Директор... Директор!
А Дамблдор дул в усы.
- Игры - это так громко, не правда ли? - сказал он, ни к кому, в общем-то, не обращаясь.
И всё же повесил между расшалившимся ребёнком и ними прозрачную стену - в кабинете стало уже непривычно тихо. Портреты безо всякого стеснения выдохнули - все как один - с облегчением.
Снейп многозначительно выгнул бровь.
- Между стариком и ребёнком, Северус, больше возраста, чем разницы, - заключил седовласый волшебник.
- В таком случае, Альбус, я предпочитаю умереть молодым.
Директор бросил на зельевара странный взгляд. И ничего не ответил на это.
- Я хотел бы попросить тебя, мальчик мой, - начал он таким тоном, словно Снейп только что шагнул в комнату - с каким-то воодушевлением, словно и ждал момент разговора. - Северус, ты же знаешь, что подходит время отправить Шляпу на отдых, не так ли?..
- Я уже начал готовить, - резко оборвал Снейп и почему-то поджал губы.
Дамблдор с одобрением закивал, но было в его выражении нечто такое, что нельзя было трактовать: он смотрел в никуда, думал о чём-то другом, видел иное, однако продолжал вести разговор - здесь и сейчас. У каждого старика бывают такие минуты, когда они вдруг - раз! - и вне времени.
- Я не сомневаюсь, что ты закончишь уже к концу недели. Надеюсь на тебя.
- Позвольте узнать, директор, зачем вам это зелье в такое время? - всё-таки спросил Северус, краем глаза обеспокоенно наблюдая за тем, как Гарри распаковывает шоколадную лягушку и кидает её в Шляпу.
- Мало ли что может случиться. Ко всему нужно быть готовым, мальчик мой. Ведь мелочи обладают поразительной способностью строить будущее.
Конечно же, Снейпа этот пространный ответ не удовлетворил. Но он предпочёл промолчать. В конце концов, если и есть на свете человек, которого бесполезно о чём-либо переспрашивать, то это, бесспорно, Дамблдор - ему легче запутать, нежели объяснить.
А у Гарри изгибался в хохоте рот. А у Гарри сводило щёки. Лягушка прыгала по его рукам, и шляпа, кажется, довольно пела. Ведь она только так, для вида, верещала и билась в объятьях Гарри, потому что в её почтенном возрасте, извините, совсем не солидно вести себя по-другому. Тем более дамам!
- Я успею, директор, - пообещал Северус перед выходом.
Чародей отсалютовал ему чашкой чая, и в свете солнца его полукружья очков внезапно блеснули; всего на мгновение, на это самое мгновение, за бородой и морщинами объявился мальчишка. Кто он такой, откуда? Каковы чудеса!
Закрывая за собою дверь, зельевар случайно глянул на Гарри, а тот глянул в ответ. Ясное лицо с ямочками на щеках улыбалось нагло, уверенно - прямо Северусу, именно ему. И Снейп поспешил покинуть это зловещее место. Место, где даже из взрослого могут сделать Человека.
* * *
За крепдешиновой занавеской разворачивалась настоящая война: то взрывался смех, то закладывал уши хулиганистый свист, а иной раз из-за занавески и вовсе выпадали дети. Всегда - разные (благо, Хогвартс не ощущает в них недостатка).