Он в самом деле был потрясен случившимся. Об этом говорило хотя бы то, что его мясистое лицо было бледно и сплошь покрыто испариной, а в глазах, которые он резко вскинул в ответ на вежливое обращение Слайдера, читалась тревога и какая-то укоризна.
– Я инспектор Слайдер. Вы хозяин этого бара, сэр? Мне нужно немного поговорить с вами.
– Не зная я ничего, – жалобно проговорил Слотер. – Тут никогда такого раньше не случалось. У нас тут все чисто, спросите любого. Я и сам ума не приложу, как эта проклятая штука сюда попала. Честное слово. Я никогда...
– Ну хорошо, – остановил разгорячившегося хозяина Слайдер. – Давайте начнем с самого начала. В котором часу вы пришли в бар сегодня утром?
– В пол-одиннадцатого, я всегда так прихожу.
– То есть вы открываете ваше заведение в половине одиннадцатого?
– Точно. Со вторника до субботы каждый день, сначала с пол-одиннадцатого до двух, а потом еще с полпятого и до одиннадцати. А в воскресенье и понедельник мы не работаем. – Проговорив все это, Ронни немного успокоился.
– Но вы, наверное, приходите еще до открытия бара, ведь все нужно приготовить?
– Ага.
– Откуда вам доставляют жареный картофель? Вы, я думаю, закупаете его у какого-то оптовика?
Ронни смерил собеседника презрительным взглядом.
– Еще чего! Готовый картофель покупают только забегаловки, а не настоящие бары. Поэтому у них он такой плохой. А в барах-магазинах типа нашего всегда сами жарят и картофель, и рыбу.
– Вы сами, значит, и чистите картофель, и нарезаете?.. – заинтересовался Слайдер.
– А как же. В прежнее время в барах держали специального мальчика, который только этим и занимался. Я сам так начинал. Приходил утром до уроков. Все-таки лучше, чем разносить газеты. Как-никак, чему-то научишься. Но сейчас дело пошло на убыль, да я и сам справляюсь.
– Наверно, у вас есть специальное оборудование?
– Ага, картофелечистка и овощерезка. Хотите, я вам покажу?
Он привстал со стула, желая, видимо, тут же продемонстрировать свои познания, но Слайдер тактично остановил его.
– Этим мы займемся чуть позже. А пока еще несколько вопросов. Я так понимаю, что вы и сегодня утром нарезали картофель? Как палец мог оказаться среди ломтиков?
– А я почем знаю? – вздернул голову Слотер. – Но в сегодняшней партии его не было, это уж точно. Откуда бы ему взяться, если у меня все пальцы на месте?! – На этот счет трудно было сомневаться, но он все же положил руки на стол, как бы и сам желая еще раз убедиться.
– Вообще-то раньше такое случалось, – признал он, – но тогда были другие овощерезки. Те были намного опаснее, чем наша. В Эктоне, я знаю, несколько лет назад один парень лишился сразу двух пальцев. А если овощерезка дисковая... – Он пожал плечами и еще раз показал свои руки с плотно прижатыми друг к другу пальцами.
– У вас как раз такая?
– Ага. Если что, она сама отключится.
Слайдер сделал паузу, думал, как получше сформулировать следующий вопрос.
– Кто еще работает с вами?
– Больше никто. Здесь я один со всем управляюсь. Ну а по субботам, когда тут самая запарка, нанимаем помощников. В основном школьники приходят. Но они занимаются только обслуживанием посетителей. А вся кухня на мне.
– Значит утренние порции жареного картофеля были приготовлены вами от начала до конца? – спросил Слайдер.
Брови Слотера, собранные у переносицы, внезапно раздвинулись.
– Постойте! У меня же оставалось несколько порций со вчерашнего вечера. И как я раньше не вспомнил. Вот я их и продал сегодня в первую очередь. Значит, эта штука была в бачке, с оставшейся картошкой. – Он искренне радовался тому, что загадка так просто разрешилась.
– А кто готовил картофель вчера – разве не вы?
– Я. Вы же знаете, что мне все приходится делать одному, – огрызнулся Слотер.
Круг замкнулся. Они вернулись в исходную точку. Тут присутствовала какая-то тайна, и Слайдеру подумалось, что на поверку она могла оказаться не такой уж интересной. Ведь кто-то мог взять да подложить палец в шутку.
– Давайте начнем еще раз с самого начала и постараемся ничего не пропустить, – сказал он спокойным голосом. – Прийдя сегодня утром на работу, вы зашли внутрь через переднюю или через заднюю дверь?
– Через переднюю половину. Я, как всегда, прошел через переднюю половину.
– И все было на месте? Может, вы заметили что-нибудь необычное?
– Все было в порядке. Раньше случалось, что к нам проникали в ночное время, главным образом, из-за игрального автомата. Однажды его выволокли через переднюю дверь прямо на улицу, можно сказать, средь бела дня – на нашей улице ночью светло, как днем. И никто ничего не видел, – добавил он с горечью. – Здесь никто ничего не видит.
Уж это было известно Слайдеру как никому другому.
– Но сегодня утром все было нормально? Чем вы занялись, после того как вошли?
– Стал работать в задней половине.
– И там тоже все выглядело, как обычно?
– Если бы что-нибудь изменилось, я бы наверняка заметил.
– Задняя дверь была заперта?
– А как же. Мне пришлось открыть ее, чтобы проветрить помещение. Там всегда тяжелый воздух – в этой комнате раньше было окно, но мне пришлось заложить его кирпичем. Чтоб мальчишки не лазили.
– Какой замок на этой двери?
– Йельский. И еще там две задвижки: одна внизу, а другая вверху. – Он, конечно, понимал, что все это уже не соответствовало современным требованиям, продиктованным бурным ростом преступности. – Ребятня, – добавил он, как бы себе в оправдание, – чего с них возьмешь.
– Когда вы пришли сегодня утром, дверь была заперта на замок и две задвижки?
Слотер ненадолго задумался.
– Да, на задвижки тоже.
– Вы в этом вполне уверены?
– Я всегда запираю дверь на задвижки перед тем как уходить. Вряд ли я оставил их незадвинутыми.
– Это мне ясно, мистер Слотер. Какую работу вы выполняли?
– Ту, что и всегда. Все приготовил.
– Что вы понимаете под словом «все»?
– Ну хорошо. Сначала помыл бадью для теста и сделал новый замес, потом порезал на куски рыбу, почистил и нарезал картошку. – Занявшись перечислением своих действий, он снова вспомнил о неразгаданной пока тайне и сокрушенно покачал головой.
– Каким же образом эта штука могла туда попасть? Я помню, как вчера утром нарезал картофель. А сегодня вдруг это. Другого хватил бы удар, а я всего лишь шишкой отделался. – Он осторожно потрогал больное место.
– И вчера, кроме вас, никто не работал в баре?
– Ну да. Помощники приходят только в пятницу вечером и в субботу. – Он вдруг резко поднял глаза вверх, как человек, которому пришла гениальная мысль. – Может, она сама себе его подложила, шутки ради, а? – сказал он с надеждой.
Но это блестящее предположение так и не было рассмотрено. В дверном проеме, соединявшем переднюю и заднюю половины бара, появился Атертон. Лицо его было бледно.
– Шеф!
Слайдер поднялся с места и сам подошел к Атертону. А тот, бросив в сторону Слотера многозначительный взгляд, кивком головы пригласил шефа проследовать за ним в заднюю комнату.
– Там какая-то гадость в дровяном сарае, – сообщил он шепотом.
Чтобы подойти к раскрытой задней двери, нужно было пересечь небольшую комнату, но Слайдер почувствовал неприятный запах, не пройдя и половины пути. Солнце было уже достаточно высоко и освещало соседние дома и маленький дворик, где можно было увидеть открытую мойку и множество набитых до отказа пластиковых мешков. Мешки были завязаны и аккуратно расставлены по периметру. Одуряющий запах гниющей рыбы мог быть переносим человеком только потому, что к нему примешивался едкий аромат, который, преодолевая на своем пути разделявший дворики забор, доносился из задней двери химчистки. Чистящие растворы не могли претендовать на высокое положение в разработанном Слайдером списке запахов по степени их приятности, но они значительно опережали в нем гниющую рыбу. Если речь вообще в данном случае могла идти о ней, а не о чем-либо ином.