– И?
– Если там посадить злобных людоедов, верных лично тебе, много проблем сможешь спихнуть на них. Пусть жрут всех, кто попытается без спроса сунуться.
Немец молчал, разглядывал пленников, а те под его взглядом перестали шептаться и замерли. Наверное, ощутили, что сейчас решается их судьба.
– Сергий, у тебя в предках явно кто-то из благородных был. Обычный человек подобное не придумает... Даже если мне не разрешат получить Тазили как личные земли, кайзер будет рад, если мы обезопасим себя от набегов с юга.
– Хорошо. Тогда пойду разговаривать...
– Кто-нибудь говорит по-немецки? По-русски? По-английски?
С британцами трое явно поддерживали отношения, потому что худо-бедно что-то по-английски лепетать смогли. Французский, более популярный в этих местах, Макаров не знал. Крошки от Зевеке позволяли заказать круасан в кафе, для беседы этого мало. Поэтому воспользовался тем, что осталось после школьных уроков и подработки на зарубежных партнеров в прошлом.
– Кто из вас колдовал? Покажите мне?
Из толпы выпихнули трех оборванных стариков и мальчишку лет десяти: в цветных набедренных повязках, с кучей мелких амулетов на телах.
– Встать... Как тебя зовут?
Помявшись, самый дряхлый ответил через переводчика:
– Амади, господин.
– Слушай меня, Амади. Вот это – великий вождь Шольц. Он – самый главный на этой земле. Он рвал вас картечницами. Он рубил вас холодной сталью. Он приказал и я забрал вашу силу. По его приказу поднял нзуму, сожравших черную армию. Вы то, что осталось. И теперь великий вождь Шольц говорит. Он устал убивать. Все земли вокруг стали бурыми от пролитой крови. Мертвые лежат так, что негде поставить ногу. Шольц хочет, чтобы на его земле наступил порядок. И он говорит... Если вы склоните голову и признаете его своим королем, то он будет щедрым и добрым с выжившими.
Память услужливо подсказала: Зевеке в свое время, оказывается, изучал местные культы и некоторые слова на суахили теперь вовремя всплыли из небытия.
– Он мфалме, великий король! Он даст вам еду. Он даст вам воду. Он разрешит поселиться на границе его земель. У вас будут рабы. Наложницы. Вы получите оружие и станете говорить с другими племенами, как великие воины, а не пыль под ногами короля Шольца... Думайте и решайте. Кто не захочет служить – того мои гиены отведут в пески и оставят там навсегда. Кто готов дать клятву, до конца жизни будет жить и веселиться, как почти белый человек... А ты, шаман, подумай хорошенько. Я помогаю великому королю. И вижу ложь в чужих сердцах. Вздумаешь предать, я приду к тебе еще раз. Сделаю из тебя нзуму, чтобы до конца веков скитался по пустыне, без милости богов.
Сергий приблизил лицо к старику, чуть ослабил внутренний контроль и глубоко в глазах парня плеснулась Тьма, сотканная из ночной боли и криков умирающих. Выглянула на секунду и скрылась обратно, заставив шамана посереть от ужаса. Повалившись на колени, он забормотал:
– Я буду служить великому королю и его великому мчави! Я открою сердце, чтобы он убедился, что нет во мне зависти и злобы! Клянусь!
– Вот и хорошо... Толмач – убедись, что каждый понял, что я сказал. И пусть делают выбор... И побыстрее, мои гиены голодны.
К следующему утру между горной грядой и деревней уже был оборудован полноценный палаточный лагерь, куда разместили оборванных пленных. В качестве охраны использовали африканцев. Остатки племен были очень недовольны “плохими белыми”, кто бросил их на убой и позже скормил зомби. В этом обвиняли британское командование. Победителей боялись до одури и всячески демонстрировали уважение: великий король дал нам воду, еду, обещает богатую добычу и земли на границе джунглей. У великого мфалме есть двуногое чудовище, пришедший из Тьмы мчави, пожиратель душ. Его слушают гиены, ему кланяются другие белые люди. Его злоба безмерна, как и великодушие безгранично. Кто подчиняется, могучий колдун с разрешения короля раздал копья и тесаки. Им позволили занять место рядом с лагерем мфалме. Их признали воинами, достойными охранять добычу. Они смотрят за врагами, кто обманом заманил бедных мвамадаму в проклятые богами пески и заставил умирать здесь.
Еще ужасный мчави прошел мимо выстроенных чернокожих добровольцев и двое ему не понравились. Отводили глаза, пытались скрыть страх и ненависть. Вздохнул, приложил руку ко лбу – и на песок рухнули мертвецы, превратившись в сухие мумии за пять минут. Эта демонстрация силы произвела неизгладимое впечатление, задавив любые попытки оспаривать новые приказы и пытаться шептаться за спиной штурмовиков. Заодно укрепила пошатнувшуюся веру в старых вождей и шаманов, чьи регалии новая власть подтвердила. Как буркнул про себя гауптман: “от добра добра не ищут, пусть вкалывают вместе со всеми”. Немец старательно изучал русские поговорки. Пытался понять загадочную душу могучего соседа с прицелом на будущее.