Варя старалась рассмотреть как можно больше деталей, ей хотелось разгадать, какие именно воспоминания могут храниться в этих подающих признаки разума погребальных урнах. Их образы становились отчетливей, вскоре они напоминали актеров немого кино. Но они совершенно не взаимодействовали друг с другом, каждая из них была сама по себе и, быть может, даже не ведала о существовании себе подобных.
Остров тоже изменился, каждая травинка отряхнулась от влаги и поднялась дыбом. К его берегу прибило трухлявый плот, собранный из тончайших веток. В метре от девушки прошла призрачная бомжиха, опираясь на свои костыли, она ковыляла, как тучная птица. Ее интересовали пищевые и прочие отходы, ей хотелось хотя бы еще разик, одним глазком взглянуть на мусорный бак, ведь он некогда был источником ее жизненных сил. Таким огрызкам от человека еще при жизни хотелось оказаться в подобном месте, им не нужны были другие люди, сами себе они тоже не нужны. Она подошла к трухлявой софе и попыталась сдвинуть ее с места, но ее деревянная ножка сломалось, и попрошайка, чертыхаясь, пошла в сторону берега и растворилась в тумане.
Старый пень оставался на месте, но поверх него проявился призрачный контур ветвистой ивы. Ее листья касались воды, но никак не тревожили ее гладь. Варя подняла голову и ужаснулась увиденному: на могучих ветвях раскачивались трупы висельников. Каждый из них был тенью, неспособной высвободиться из петли. И все эти воспоминания в количестве тринадцати штук принадлежали женщинам, их многослойные юбки, как зонтики, кружили у девушки над головой. У самых корней ивы лежала дамская туфелька.
Вурд оставался неподвижным, смотрел прямо перед собой, сложив руки в молитве, Его губы едва заметно шевелись:
- Ну, же не бойтесь. - Демон улыбнулся. - Вам же интересно, кто и зачем пожаловал на ваше болото?
В небе раздался птичий крик, и туман, как по волшебству, исчез: на противоположной стороне болота на серо-зеленном берегу в камышах стояли две тощие цапли, которые вмиг перевоплотились в двух полуобнаженных девиц. Рассмотреть их лица было невозможно, их скрывала рябь, они были смазаны, черты их губ и глаз постоянно менялись. У них были длинные руки и ноги, плечи, ключицы и ребра торчали наружу, проступая через мертвецки бледную, покрытую мурашками кожу. Их грудь скрывали черно-зеленые волосы, прилипшие к телу и стелящиеся позади них по мокрому берегу. На поясе у них их были повязки из оборванной черной ткани.
- Сестрицы, вы, должно быть, не первый день на болотах, - Вурд заговорил с ними первым. - А потому знаете, что не всякий путник последует за вами в пучину болот, кто-то может, напротив, самих вас увести за собою в погибель.
- Кто это? - шепнула Варя.
- Нимфы, кикиморы, как тебе будет угодно. - Вурд поднес указательный палец к губам и велел Варе помалкивать. - Они невинные, но озлобленные на весь мир девы, не нашедшие себе покоя, но все еще ищущие путь к нему через эти болота.
- А зачем ты говоришь с ними? - Варя поняла, что совершила ошибку, задав Ему еще один вопрос, и решила уйти на другую часть островка, чтобы вновь не встревать в их разговор.
Как только Варя отошла от Демона на расстояние примерно пятнадцати шагов, нимфы, вновь обратившись цаплями, перебрались к Нему на берег. Покойница старалась скрыть свое недовольство, а потому прислонилась спиною к пню и села на его корни, отвернув голову в сторону ничем не примечательной топи. Но она продолжила прислушиваться к их разговору.
- Найдите мне его и приведите сюда. - Вурд говорил грозно и сердито. - Если он осмелится не повиноваться моей воле, проигнорирует мое требование, то напомните ему о том, что его драгоценная жемчужинка все еще со мной и по-прежнему принадлежит мне.
Нимфы застрекотали, как саранча, и принялись спорить между собой, после Вурд, видимо, поняв, что они Его не понимают, продолжил разговор с ними на неизвестном Варе языке, зато им владели таинственные духи болот. Когда Демон договорил, они обратились птицами и разлетелись по разным сторонам. Он не стал подзывать к себе Варю или же подходить к ней - она Ему наскучила, а внутри у Него все противилось близости с ней. Он уже сотню раз пожалел о том, что девушка с Его же подачи питает на Его счет какие-то глубокие надежды, и слепо желает быть рядом с Ним, невзирая на всю опасность, подстерегающую ее на пути. И Варя чувствовала это. На ее глаза навернулись слезы, и она была не в силах их сдержать. Засыпая, положив голову на мшистые корни пня, последнее, что она видела, это то, как над ней нависла худющая тень и коснулась ее лба.
Покойница встрепенулась, резко распахнула глаза, но была уже не на болотах, а в Городе 1303. Варя стояла посреди спальной комнаты с высокими, длинными окнами, с видом на небоскребы и мерцающие огни большого города, охваченного восстанием. Она бросила взгляд вправо и увидела, что на подоконнике сидит Аня Цвигун, облаченная в длинное красное шелковое кимоно. Она собрала под себя ноги и, кажется, совсем не заметила Вариного присутствия. Покойница сделала пару шагов, и наступила на подарочную упаковку от цветов и ленты, зашуршавшие у нее под ногами. Аня повернула в ее сторону голову и посмотрела на нее белыми, незрячими глазами: