— Видимо, последствия «Поцелуя Смерти». — ответил дядя.
— Странно, — буркнул Илья. — Круг «Спящих» не видит их как мертвые тела. То есть, поднять их нельзя.
— Интересно…
— Ладно. Потом будем разбираться. — произнес мужчина.
И они занялись «упаковкой» покойных родителей в пространственный карман. Предварительно сняв с них украшения, опознанные как артефакты. А таковые оказались все. Сам Илья бы это не приметил. Но и отец, и мать были увешаны весьма дорогими, редкими и ценными волшебными поделками, как новогодняя елка салатом первого января…
* * *
Тем временем в клане Тар-Калли шел сложный разговор правящей семьи.
— Избежать этого публичного признания никак не получится?
— Нет. Я бы охотно покончил с собой, если бы вас не обязали выступать с признаниями. Всех вас. — покачал головой руководитель клана. — Этот мерзавец очень грамотно сформулировал требования.
— Самоубийство — неуважительный повод уйти от дачи показаний.
— Смотря какое самоубийство. Если наступить в печать расщепления — вполне решение.
— Отец. Ты серьезно?
— Вполне. Потому как это признание вынудить отменить экскомьюникадо для Софины и наше ее изгнание из клана.
— Почему? — спросил сын.
— Что почему?
— Экскомьюникадо — понятно. Здесь есть определенные правила. Если выяснится, что она не совершала того, за что ее наказали, это наказание автоматически будет отменено духом-смотрителем города. Но почему нам нужно отменять решение клана?
— Да-да. — включилась дочь. — Почему? Это ведь наше дело!
— К тому же его мать не могла наследовать!
— Мог наследовать ее сын, — возразил глава клана.
— При условии, что его отец — из золотых магов, то есть, имеет чистую родословную. Родовые сведения Ильи скрыты, поэтому ни опровергнуть, ни подтвердить наши слова он не может.
— Правило золотых — наше внутреннее правило. — возразил глава. — Страж его никогда не принимал, как и дух-смотритель города. Достаточно признать изгнание Софины ошибочным и незаконным, как стражи особняков автоматически посчитают Илью главой клана. Я уже у них спрашивал.
— Поэтому мы вправе ее обвинить, — продолжала дочь, — заявив, что она спуталась с безродным. И уже на этом основании изгнать. Отменив то, ошибочное решение, но заменив его новым.
— Ну… возможно.
— Вы не о том говорите. — тихо произнес племянник. — Мне, например, очень не нравится этот поход. Он кажется куда опаснее. Для нас. Чем все эти игры с признаниями и изгнаниями. Если он удачно все провернет, то ваши разговоры и вот эта возня просто утратит всякий смысл.
— Думаешь, он себе там голову не свернет?
— Судя по тому, как возбудили в городе, об этом вообще мало кто думает. Я имел час назад разговор со своим приятелем. И он мне поведал, что их клан передал стражу старого особняка Софины свои торговые предложения. По запросу. Дескать, что и по каким расценкам они готовы им продать за иллириум.
— Толково, — кивнул глава клана. — Но я бы не стал делать на него ставку.
— Даже если бы захотел, — усмехнулся сын. — Илья, полагаю, нас ненавидит и не станет сотрудничать.
— А магистр Аратос оказывает поддержку сыну Софины при согласии старейшины. Вероятно, им что-то обещано. — продолжил племянник.
— Старейшина — идиот, — скривился глава клана. — Он не поверил рассказу о том, что Илья поразил дракона оружием из своего мира. Если он его сюда затащит в большом количестве, то… даже не представляю, что это повлечет за собой.
— Мне кажется, он готовится к тяжелым боям в рудниках.
— Может быть, а может и нет. Этот мерзавец достаточно находчив, и его планы труднопредсказуемые.
— А если их нет?
— Что значит, нет?
— Представь, что он живет моментом и ближним горизонтом, активно импровизируя. Звучит странно и в чем-то даже глупо. Но представь. На мой взгляд, это отлично объясняет его поведение.
— Рядом с ним теперь есть Нефтис.
— Тварь, — процедила дочь.
— Почему же сразу тварь? — усмехнулся глава. — Просто твой любовник оскорбил ее и оказался недостаточно расторопным, чтобы ловко удрать.
— Она его чуть не убила!
— И была в своем праве. А этому балбесу было бы недурно думать — кому и что он говорит. Нефтис многие десятки лет провела химерой на службе Зара. Надо быть откровенным кретином, чтобы такую особу задевать столь дурным образом.
— Отец! Ты ее защищаешь?
— Будущую жену Ильи? Она бывает вспыльчивой и взбалмошной. Но, рядом с ним — успокаивается. И, главное, у нее точно есть понимание игры вдолгую. Она ведь не просто так вцепилась мертвой хваткой в сына моей двоюродной сестры.
— Но он же дурак! — взвилась дочь. — Зачем он вообще с этой шалавой связался?
— Он дурак, который в состоянии совершать невозможное. — усмехнулся ее отец. — Кто-то скажет, что он просто везучий. Но я — нет. Столько подряд везти не может. Это означает, что Илья просто думает иначе. Мы его не понимаем и потому считаем дураком. Или он притворяется, вводя нас в заблуждение.
— Мне кажется, или я вижу изменение твоего отношения? — прищурился сын.
— Прежде всего — он нам родственник, хоть и противник.
— Враг! — выкрикнула дочь.
— Противник. Сейчас у нас конфликт. Тяжелый. Сложный. Возможно, он закончится чем-то ужасным для нас или для него. А потом? Если удастся преодолеть этот кризис и разойтись относительно нормально, то в будущем кровь может стать основой для сотрудничества.
— А может и не стать, — хмуро возразила дочь. — Ты его видел? Он ведь совсем на свою мать непохож. Он словно иноземец из далеких миров.
— В отца пошел. Бывает.
— В отца… знать бы еще: кто он такой? И почему родовые сведения у него заблокированы?
— Мир зеленых островов. — произнес племянник.
— Что? При чем тут он?
— Потому что он похож на выходцев оттуда. Видимо, его отец или его предки с тех мест.
— Мир палитры?
— Да. Мы туда как-то на практику попали. Едва ноги унесли.
— А… помню-помню, — покивал глава клана. — Да… это, возможно, зацепка. Я свяжусь с их представителями. Попробуем вместе подумать…
Глава 8
Илья сидел на стульчике и равнодушно смотрел на акваторию этого балтийского города. Разглядывая несколько рефрижераторов, что стояло на рейде. С мясом. И именно туда было переправлена на буксирах вся нежить мужчины. Включая циклопов, которым нашли артефакты, позволяющие уменьшать их размеры до обычных.
Внешне — все еще циклопы. Этакие двухметровые крепыши с одним большим глазом. В остальном — глянешь и не поймешь. Человек и человек. Особенно если со спины.
Артефакты жрали энергию.
Не очень крепко, но жрали. Особенно в мирах Мора. Поэтому взяли те, что имели емкости для загрузки волшебных желудей — накопителей. Одного такого минимального номинала должно было хватить на неделю. Примерно. Там же, в мирах песка, на месяц.
Причем, уменьшение размера этот артефакт позволял настраивать. Ведь сила и масса, подчиняясь законам физики, была связана с размерами тела. Да — структура мышечной и костной массы сильно влияла, но при прочих равных двухметровое умертвие циклопа было слабее и легче трехметрового варианта. По факту. Впрочем, для поглощения мяса, и максимально приближенный к человеку вариант вполне годился. Понятное дело — большим ртом можно больше сожрать. Однако, как это «хавальце» доставить на корабль и по нему перемещать, большой вопрос…
Нежить кушала.
Первые двенадцать тысяч тонн говядины они умяли часа за два. Двести пятьдесят гулей, двенадцать умертвий и дюжина зомби тех баса. Трудно было, но они справились.
Разделись все, чтобы не пачкаться.
Ну, кому требовалось.
И пошли «рожь пахать, молотить ячмень», как пелось в песне Игоря Растеряева. Во всяком случае именно комбайнами по переработке мяса они в глазах персонала и выглядели, с которых не брали никаких расписок о неразглашении. Просто сообщили — если кто проболтается, все причастные будут съедены. И судя по выражению лиц и взглядам — этого хватило более чем.