Вполне вероятно, с другими аспектами местной жизни это все не так. Однако эти лакса прокачивались подобным образом…
Наконец он достиг какой-то массивной стены, которая перегораживала все сечение дворца. С тремя мощными дверями, которые вели куда-то.
Он шел вдоль них и думал, рассматривал узоры.
Они тут были везде.
Казалось, что в этом дворце нет ни одного квадратного сантиметра поверхности, лишенного украшений. Напоминая чем-то древние египетские усыпальницы, которые однажды Илья посещал в прошлом.
Что тут было?
Зарисовки из жизни и надписи на непонятном языке. Иероглифами. Но такими… отдаленно похожими на древнеегипетские. Судя по всему, конвергентными. То есть не китайские «каракули», а более-менее осмысленные картинки, пусть и упрощенные. Только вот что они значили? Вопрос.
Так вот, этими иероглифами было тут расписано буквально все. Включая двери. Но ничего такого Илья вычленить из этого потока не мог. Надписи и надписи.
Чуйка подсказывала: за дверьми проблема.
Серьезная.
Очень.
И опасности.
О! Его чувство опасности впервые со времен той встречи с химерой буквально вопило благим матом. Но что именно его там поджидало, он не понимал. А потому и совершенно не спешил их открывать.
Прошелся по периметру зачищенной им территории.
И чертыхнулся.
Потому что все выглядело так, словно выход из дворца был только через эти три двери. Или если не из самого дворца, то в любом случае — проход дальше.
Привратник молчал.
Илья пытался мысленно к нему обращаться, но тот либо не слышал, либо не считал нужным отвечать. Даже появилась мысль сходить обратно — к барьеру. И попытаться поговорить. Но что-то ему подсказывало, что этот поступок бесполезен.
Поэтому он забаррикадировался в одной из комнат, где хватало еще прочной мебели. И, насытившись, лег спать. Требовалось хорошенько отдохнуть перед новым испытанием. А то он уже так утомился, что вяло соображал.
Перед тем выставив все семь своих скелетов правильным образом, организовав более-менее внятную постовую службу. Парочку поставил в секреты за периметром. Чтобы загодя узнать о приближении противника. Еще двух — у входа: «на тумбочку» в прямом смысле этого слова. Они располагались там, чтобы находиться с боков и колоть копьями сверху вниз, работая по входящим. Остальные встали треугольником вокруг парня на удалении в пару шагов.
Он так уже несколько раз делал.
Нападений не происходило, но он не позволял себе рисковать и спать без подобных мер предосторожности…
Проснулся.
Сколько он спал — неясно. Видимо, долго. Хотя он давно потерял чувство времени тут — в этом полумраке, в котором день и ночь не сменялись. Однако чувствовал он себя после пробуждения отдохнувшим и очень голодным.
— Жратва! — жизнерадостно произнес Илья, развел руками.
И ощутил, как по его телу растекается сытость и свежесть. Ни изжоги. Ни метеоризма. Ни тяжести в желудке. Ни каких-то иных побочных проблем.
Как это работало? Неясно. Но ему было плевать: работает, и ладно. Потом разберется.
Глянул на ближайший к нему скелет.
Неподвижная статуя с крышкой от корзины в качестве щита в левой руке и копьем в правой. С импровизированной перевязью через плечо, в которой покоилась типовая для местных дубина.
Стандартный сет.
Он в какой-то момент подумал про луки, но со стрелами имелись проблемы. Их оказалось не так уж и много. Его передовой скелет уже давно от них отказался: стрелять стало нечем. Да и стреляли эти скелеты погано, как и он сам.
Встал.
Размялся.
Тело было в прекрасном состоянии.
Прошелся по комнате… и замер возле скелета. Илье в голову пришла новая дурацкая мысль. Он подумал, что заклинание насыщения должно как-то адаптироваться под каждого конкретно. Не столовский же комплект из картофельного пюре и резинового шницеля под компотом оно забивает в желудок. Да и ощущение сытости и свежести было куда как интереснее: оно растекалось по телу. Более того — если поджимали какие-либо физиологические процессы, вроде желания покакать, это все проходило, словно он душевно облегчился.
Очень удобная вещь.