— С сахаром сделай! А если есть что пожевать, угощай, я после первого кофе есть захотела.
— Ага!
Вили выдохнул так радостно — гроза разоблачения прошла мимо. Я ничего не «услышала» и тем более не «поняла».
Глава десятая
Следующие два вечера после траты часов в Инквизе, где сидела запертая с невыносимой вонью в четырех стенах, я уезжала не в корпус, а в разные районы города. Изучала личными маршрутами, а не одной только картой в голове, старалась сразу запоминать все — как огромные куски территорий, что к чему примыкает и с какой стороны света находится, так и маршруты основных линий метро. Прав был отец, когда рассказывал, что некромагы избегают городов такого масштаба и такого развития. Многолюдность сама по себе мучительна, количество замкнутых помещений, транспорт — а никуда не доберешься просто так пешком, только метро, или автобус, или такси. Патрулей здесь за два дня я увидела больше, чем за два последних года на юге — и не реагировать страхом на них, стало отдельным испытанием. Я не могла тщательно гримировать руку, прикрывалась одним пластырем, под которым никаких нарисованных царапинок не было. В неудобной одежде ощущала невозможность рвануть со всей скоростью, если начнут ловить. Нервировало количество камер слежения, количество людей в вагонах, загазованность воздуха и отсутствие тишины.
И самая главная проблема — осознав масштаб миллионника, я не знала — как искать некромагау.
Торговые центры столицы отличались от привычных мне южных — прилепить наклейку на дверь можно, но где ждать и выглядывать? Одни парковки вокруг монолитных зданий. Уличные кафешки есть только в исторической части города, для туристов, и там ловить нечего. Попробовала оставить метку внутри большой кофейни, на двери женского туалета, но через сорок минут уборщица ее содрала.
Северная столица вымотала меня быстро, офис превратился в пыточный карцер. Игра в юную практикантку оказалась тяжела из-за длительности притворства. Не хватало солнца, тепла, тренировок… я копила все и сразу, наматывая огромный комок нервов внутри, и была близка к мысли о побеге.
Тем удивительнее оказалось еще через три дня практики в Инквизе увидеть Нольда, и разом успокоиться. Давящее напряжение тотального одиночества, молчащего телефона, брошенности командой, оторванности от сообщества незримой поддержки некромагов, — все враз исчезло, как только заметила его высокую фигуру у одного из дальних столов большого отдела.
На первом этаже залы располагались административные сотрудники. Все те, кто обеспечивал работу здания, внешние связи со смежными службами, принимал заявки и прочее не главное. А со второго и выше — настоящие Инквизоры, ловцы и дознатели…
— А вот и небожитель спустился. — Элен появилась рядом и грустно улыбнулась. — Невозможно не заметить, да, новенькая? Знакомься, неприступная крепость для всех женских сердец — Александр Нольд.
— Так уж и неприступная?
Я добавила в тон вызов, прикидываясь легкомысленной, а сама ощущала исчезновение комка нервов в солнечном сплетении. Будто снежный шарик растопили горячей лампой. Ничего вокруг не поменялось, я по-прежнему в эпицентре самого опасного места в самом холодном городе, а одно только присутствие Нольда, взгляд на него, и давление отпустило. Мне не хватало северянина рядом, я успела по-хорошему привыкнуть к тому, что он и Ян были перед глазами каждый день до того момента, как села на самолет сюда.
— Посмотреть издалека и полюбоваться, можно. Но если подойдешь, одним взглядом заморозит. Вякнешь не по делу хоть что-то, прибьет железным игнором.
— Посмотрим. Может, от южанки растает?
Я прикусила себе ноготок. Мне девятнадцать? Ветер в голове, и замечательно. Тем более не стоит выделяться тем, что я не как все и сама игнорирую того, по кому сохнут все.
— Ха-ха.
Элен произнесла это сухо, не поддержав игривости. А я взяла и сделала шаг вперед. Если он еще немного задержится у стола, дожидаясь каких-то бумаг от работника, я пройду к автомату с водой, просто мимо. Просто брошу на него взгляд, и все.
Неудобно до ужаса — непривычная деловая одежда сковывала. Здесь нельзя в кроссовках, только туфли. Нельзя в майках или футболке, только стянутые белые блузки. Одно послабление — костюм брючный, тот же пиджачок, но юбка не обязательна, а этот женский атрибут одежды я не переваривала никак и никогда. Бегать непрактично. Шаг на невысоком каблуке у меня тоже получался не слишком уверенный — вольная жизнь, стиснутая в колодки, давала о себе знать привычкой к свободе и неуставной одежде. Здесь же — пытка.