Он надолго замолчал, помрачнев и погрузившись в воспоминания, которые сам и призвал. Я не беспокоила его, только ждала и смотрела на понурые плечи. Моложавый, интеллигентный и тонкий человек вкуса, в этот миг предстал исхудавшим стариком. И говорить он начал тоже с возрастным надрывом, которого раньше не проявлял. А тут — тяжелый груз прожитого выдал истинный возраст сердца.
Отпив чай, шевельнула носом. Запах плесени от него был по-прежнему стоек, никуда не девался и воспринимался остро. Троица считал себя виновным в смерти двух человек, но это все равно не сделало его убийцей в некромагском чутье, прибавив к врачебным ошибкам двух несчастных.
— Всеми правдами и неправдами, растратами на дорогие подарки и откровенными интригами, но я выбил право медицинского опекунства над девочкой. Я проникся к ребенку и не мог ее оставить. И уж если судьба собиралась ее перемолоть и растворить в пробирках, я хотел совершить все возможное, только бы минимизировать травму. Злата росла чудесной девочкой… доброй, терпеливой, а жесткие условия она воспринимала как данность, не зная других, и умудрялась быть счастливой.
Троица дальше рассказывал, как старался знакомить ее с внешним миром и пробивал пропуски для общения в санатории с другими некромагами, чтобы познавала и клановость. Трезво понимал, что не может дать скрытых знаний, нужных ее природе, но многого не достиг. Просвещали немного, без секретов, чистая биология, которая и Инквизорам известна. Некромаги боялись, что она просто возьмет и разболтает папе-доктору по наивности и глупости то важное, что они вдруг выдадут. Он рассказывал о взрослении, о том, как старался быть настоящим отцом для нее, и как изменялся сам.
— Когда Нольд, которого я знал очень поверхностно и только по службе, внезапно вызвал на откровенный разговор, идея равенства и баланса не просто нашла отклик, а стала спасением для моей души! Прежде я чувствовал себя одиноким воином против огромной железной махины, без надежды сдвинуть систему хоть на миллиметр в сторону к тому, чтобы подарить некромагам права людей. А тут вдруг — единомышленники, команда, и материальные ресурсы для тайной войны. Так и держались вчетвером… могла появиться пятая, Нольд ждал возможности привлечь и младшую сестру к делу… но не вышло. Кажется, девушка собралась замуж.
Я усваивала услышанное и больше вопросов не задавала. Нужно вернуться к Злате, а Троица вновь замолчал и задумался. Последнее, что он сказал, заставило заговорить как раз об этом:
— Моей девочке тоже нужна была нормальная жизнь, насколько она может быть нормальной у некромагов. Обычное человеческое счастье и любовь. Злата — девушка, мне как дочь, а я, как отец, прекрасно все понимал. Моя жена умерла давно, но годы, проведенные друг подле друга, стоили каждого дня. Детей у нас не было, увы… одним словом… когда Злата заговорила о вольной жизни, я согласился ее отпустить. По многим причинам. Во-первых, она вот-вот достигала совершеннолетия и Инквиз снимал с меня опекунство. Я больше не смог бы оберегать ее в полную силу. А во-вторых, все дети взрослеют и улетают из гнезда. Как бы ни было мне страшно за дочь, оставаться в клинике ей становилось намного опаснее, чем оказаться в свободном мире. Прежде, чем придумать — как безопасно ее вытащить из застенка насовсем, я начал с малого. Вывозя к себе, отпускал в город, одну. И она порой пропадала на целый день, возвращаясь лишь к вечеру. И именно в тот период она начала очень меняться.
— Это как-то проявилось в поведении?
Троица печально закивал.
— У девочки появились секреты. Прежде Злата могла пересказывать мне, где была и что делала, а после вдруг перестала. Замкнулась. Иногда возвращалась в возбужденном состоянии, и я даже стал думать, что она влюбилась в кого-то. Не давил, но пытался узнать, а она хохотала и даже крутила у виска. Превратилась в дерзкую, мало общительную и скрытную девушку. Подростковый бунт. А я не мог ей противостоять. Не мог быть строже, и тем более не мог не вывозить ее из клиники, даже под предлогом, что так будет лучше для нее же. Злата улетала, как птица, но всегда возвращалась. Иногда более серьезной и взрослой, чем еще была утром. А один раз она пришла со словами: «Попробуй смешать мою кровь с экстрактом бессмертника» — и хоть бы какую еще деталь, ничего не смог выпытать! Где она это узнала, от кого услышала? Кто из некромагок ее нашел в столице и поделился открытием или древним рецептом!? Я все прощал и все понимал. Ваши сородичи стали ей гораздо быстрее настоящей семьей, и могли дать то, чего никогда не смогу я…