— Логично, — согласилась Илега с доводами собеседника. — Но, в итоге, тебе даже копить не пришлось?
— Да, — подтвердил молодой человек. — Просто проболтался как-то во время какого-то разговора в клубе. Моргнуть не успел, а Дарк уже пригнал какую-то незнакомую мне некромагичку из салона разбираться с моей “маленькой проблемой”.
— Кстати, как она себя чувствовала? В смысле, после оживления? — они остановились у стоящего посреди зала с постаментом, на котором красовался круглый деревянный щит с металлической полусферой умбона по центру. — Она ведь столько времени мертва была? Года три? Четыре?
— Четыре. Но для неё прошло всего несколько мгновений: просто в какой-то момент она потеряла сознание в разбитом, истлевшем, обколотом препаратами насквозь больном теле, а затем открыла глаза уже в свеженьком, сильном и красивом, — ответил Гало. — Когда ты уже мёртв, понятие времени исчезает. Я таким образом однажды три часа потерял: университетского лекаря вызвали на совещание. Она же потеряла четыре года. Хотя, у нас в семье принято говорить, что она не потеряла ничего: те годы не были лёгкими. Просто отупляющая рутина. Это, наверное, может показаться странным, что я говорю “отупляющая рутина” о времени, когда я активно учился? От учёбы, вроде как, становятся умней.
Илега улыбнулась тёплой успокаивающей улыбкой.
— Нет, я понимаю, о чём ты. Я же камеристка Брони. А она очень часто демонстрирует парадоксальную глупость в вещах, которые кажутся очевидными человеку, хотя бы иногда общающемуся с другими людьми. Иногда диву даёшься, как кто-то настолько умный может быть до такой степени тупым!
Они весело рассмеялись: девушка — прикрыв губы ладошкой, а молодой человек — тихим низким фыркающим смехом, не раскрывая рта.
— Да, иногда кажется, что в прошлой жизни Глашек была не человеком, а книжным шкафом, — поддакнул громила.
— И, всё-таки, ты ведь самого интересного не рассказал, — напомнила попаданка. — Как мама-то твоя отреагировала, когда узнала, что ты для неё сделал?
— Что мы для неё сделали, — уточнил Гало. — Папа работал на двух работах, не брезгуя никакой шабашкой, ещё с тех времён, когда мама была жива. Приходил домой и падал без задних ног. Старший брат сразу после школы устроился гиросы крутить, чтобы помочь ему. Он тогда надеялся, что таким образом удастся скопить мне на обучение, но даже таким образом не удалось собрать и половины суммы на оплату первого семестра.
— Но… — Илега удивлённо открыла рот. Она стояла так где-то секунды две, но так и не успела сформулировать вопрос.
— Ректорская стипендия, — ответил Гало. — По мне, наверное, не очень хорошо видно, но на самом деле я бывший ботаник. Я был так одержим идеей стать некромагом, что доходило до того, что я какое-то время даже во время утренней зарядки отжимался над учебниками.
— Здорово, — восхищённо вскинула бровки девушка.
— Глупо, — пожал плечами её визави. — Читать в таком состоянии ужасно неудобно, да и ритм отжиманий сбивается. Но давай не будем обо мне. У нас дома все вкалывали. Сеструня, к тому моменту все домашние обязанности на своих плечах несла. Хотя, конечно, после смерти мамы ей стало проще: забот меньше. Пять здоровых мужиков всё же — не то же самое, что пять здоровых мужиков и одна больная женщина, которая даже… впрочем, это уже не важно, — махнул он рукой.
— Ты уходишь от вопроса! — возмущённо надулась Илега. — Она как? Гордилась? радовалась?
— Ну, соплей мы там развели много, — вновь пожал плечами молодой человек. — Знаешь, я подробностей не запомнил. Оно уже и не важно. Оживили и оживили. Это главное.
— Бу-у-у-ука, — девушка недовольно стукнула Гало кулачком в живот.
Словно кирпичную кладку ударила.
3.
Илега оказалась крайне разочарована, когда поняла, что никаким “плавным развитием оружейного дела” в Форгерии и не пахло. Массовый пороховой огнестрел Маньчжурии, родины этого явления, прошёл путь от ручницы, в которую стрелку приходилось вручную тыкать горящим фитилём, чтобы воспламенить заряд, до полноценной аркебузы с прикладом и механизмом спуска, всего за одну сотню лет. Вне всякого сомнения, популяризатором этого явления оказался какой-то попаданец из продвинутых миров.
— Это не честно, — насупилась девушка, недовольно сверля взглядом бамбуковый ствол оружия-революционера.
— Ты о чём? — не понял Гало.