— Значит, до смерти свекрови ничего подобного не наблюдалось? — продолжила уточнять некромагичка.
— Да нет, не наблюдалось… — неуверенно начала пани Вейлис.
Оказавшись на кухне, девушка тут же облюбовала табуреточку у стены. Кухонка, ожидаемо, была маленькой до клаустрофобичности. Но талант хозяйки чувствовался. Пространство использовалось на полную. Каким-то образом в этот пятачок умудрились впихнуть аж два холодильника — вне всяких сомнений, для раздельного хозяйства с “вредной свекровью” — и даже маленький пузатенький телевизор поверх коренастого рефрижератора. А тот из славного рода холодильного оборудования, что повыше, стыдливо скрывал своими белыми телесами раскладушку. Ещё один символ бедности. До недавнего времени в однокомнатной квартирке ютилось четыре человека.
Последняя деталь привлекла внимание некромагички. Слишком хорошо она усвоила слова преподавателя ритуалистики, чтобы профессионал забыл словосочетание “незначительная мелочь”.
— Кто на раскладушке спит?
— Раскладушке? — пани Вейлис бросила взгляд в сторону предмета. Ей явно не хотелось об этом говорить. — Уже никто. Она для гостей.
— Мы хотели, чтобы для гостей, — вмешался в беседу парнишка.
Голос бойкий. Уверенный. Наглый. По сути, он, сам того не понимая, требовал признания равенства не только от матери, но и от заезжей некромагички. Ой, дурак… ой, дурак… это Броня мягкая и добрая. А многие из её однокурсников и однокурсниц, могли бы и оскорбиться. Особенно те, кто достаточно беден, чтобы тратить время на заказы от челяди: таким даже причины не нужны. Достаточно повода.
— На ней сплю я, — уточнил мальчуган. — В кровати бабушки мне снятся кошмары.
— Ма-акс, — шикнула на него хозяйка, но тут же замолчала, заметив поднятую руку Брони.
Жест призывал родительницу помолчать и говорил, что избежать внимания важной гостьи у паренька не выйдет.
— Вы сейчас оба неправы. Совершенно неправы, — девушка стрельнула из указательного пальца в сторону пани Вейлис. — Вот вы, потому что скрывали подробности от некромага. Я бы могла начать изгонять не того духа, за которого вы мне платите. И это в лучшем случае. В худшем — подобные недомолвки допустимо счесть оскорблением… — Броня подняла бровь, переводя взгляд на Макса. — А вы, юный пан, потому что позорите родителей. В столь грубой форме даже к соседке по лестничной клетке обращаться недоупстимо, — парнишка закатил глаза и скривился. — А некромаг за подобное неуважение может и проклясть. Легонько так. На пару часиков. И не надо кривиться, я же могу и на пару часов мышцы в таком положении заклинить. Болеть начнёт уже минут через десять.
Небольшой урок хороших манер явно не повредит мальчишке, очевидно, ещё не понимающему устройство жизни. Это здесь, внизу, у далёкой от магии челяди могут быть “простые” и “свойские” отношения. Там же всё совсем иначе. Неверное слово могло обойтись крайне дорого. И пусть миры челяди и некромагов пересекались не слишком часто, никогда не стоило забывать о главном.
Некромаг — не узкий специалист, который явился в гости за вашей денюжкой. Некромаг — это представитель особой касты, по тем или иным причинам снизошедший до заказа у простолюдинов. И пусть по форме эти два события и могут быть похожими, по сути, они различны, как пламя и лёд.
— А ну извинился перед слечной, — это подоспел отец семейства. Уже в белой рубашке, сквозь которую частично просвечивала майка. Желая услужить высокой гостье и продемонстрировать свой статус в рамках отдельно взятой квартиры, он выдал Максу душевного подзатыльника.
— Ай… — владелец оплеухи тут же склонился и потёр саднящее место удара рассеянным жестом.
— Не надо, — покачала головой Броня. — Во-первых, я проявляю строгость не ради уважения. Это меня волнует не больше, чем размер земельного налога в Узбекистане. Моей целью было уберечь вашего мальчишку от плодов его наглости, — девушка нахмурилась. — Во-вторых, мои коллеги по цеху как правило смотрят на извинения сквозь пальцы. Профессиональная деформация. Мёртвые не прощают и не забывают. Да и в целом, холодность и жестокость полезна в нашем ремесле.
Внимательные глаза некромагички строго посмотрели на хозяйку.
— Итак, расскажите, чем, кроме кошмаров, вас беспокоит дух.
— Ну-у-у… — женщина бросила взгляд на мужа. — Постоянно крупы сыпятся… перец… соль… телевизор время от времени включается сам по себе.