— К чёрту. Разворачиваемся!
Возражать никто особо не стал. Новичок, может, и ценен, но если возникла реальная опасность для своих… В конце концов, таких новичков тоже хватает. Даже S-ранговых.
И вот теперь команда продвигалась максимально быстро, чтобы догнать пропавших и понять, что с ними случилось.
— Бред какой-то, — бросил Бласс на ходу. — Если на них напали бы зомби — они бы отбились. Филипп, конечно, не боец по профилю, но он всё-таки Воин А-ранга, и до того, как стать вербовщиком, он имел немалый боевой опыт…
— Если бы на них напали зомби, — отрезала Мария, — мы увидели бы трупы.
— А кто ещё мог напасть на них здесь? — рявкнул Свен с искажённым от злости лицом. — Барабашки?
— Знаешь, иногда в Данжах такие твари встречаются, что любых барабашек переплюнут, — издевательским тоном пропела Мария. — Тебе ни не знать? Помнишь случай с Расселиной?
У Свена потемнели глаза. Случай с Расселиной был его личным позором; постыдным поражением, когда он вошёл в Данж с двадцатью бойцами — а покинул его с четырьмя, не уничтожив ни единого монстра. И не потому, что у тех был слишком высокий ранг или уровень — просто… не ко всем существам можно найти подход. Как бороться с кем-то бесплотным, с тем, кого не берут ни сталь, ни оружие, ни даже большинство известных видов магии?
Те Врата были запечатаны — вычистить их так и не удалось. Случай замяли, справедливо решив, что в нём нет вины Свена. Но напоминать о нём…
— Заткнись! — велел он Убийце. — И не смей заговаривать об этом!
— Свен, взгляни в глаза правде, — заметил Бласс. — На Филиппа напали здесь, в Данже. Иначе сигнал пошёл бы не на мой амулет, а в штаб или ещё к кому-нибудь снаружи.
Свен ничего не ответил. Идиотский день…
Развилка показалась внезапно. И… что? На этом отрезке никого не было. Ни живого, ни мёртвого.
— Они же не могли свернуть в другую ветку? — с удивлением протянул кто-то из бойцов.
— Всё очень просто, — прорычал Свен. — Сейчас мы выйдем наружу и всё узнаем, а потом…
Он не стал договаривать предложение; взмахам руки указав бойцам идти за ним, он шагнул обратно, во внешний мир.
И — тут же зажмурился от тучи фотовспышек.
— Итак, — услышал он речь какого-то репортёра, говорившего на камеру, — мы видим, как выходит и отряд из клана Гвина — выходит последним и явно не в лучшем настроении. Ещё бы — перспективный новичок достался не им, а вот повоевать им, кажется, пришлось немало — судя по тому, в каком они виде…
Что? Новичок достался не им? Свен оглянулся. В этой толпе никого не разглядишь!
— Пропустите, — он оттолкнул репортёров. — Хотя погодите. Кто вышел отсюда до нас?
— Новичок, Илья Орлов, — ответил ему кто-то. — Вместе с ним отряд клана Расхитителей Гробниц. Ещё вышли вербовщики остальных кланов…
— А наш? — Свен нахмурился. — Наш вербовщик, и с ним ещё двое, один раненый, а другой…
Он неожиданно запнулся. «Другой однорукий»? Что? Какого чёрта? Откуда у него в отряде взялся однорукий — и почему он сам не увидел в этом ничего необычного там, в Данже?
— Раненых не выходило, — пожал плечами репортёр. — Никого. Ну, то есть, были легкораненые среди них, но…
— Нет, парень! — обозлился Свен. — Речь идёт не о поцарапанной коленке и не о расшибленном лобике! Речь идёт о кишках, которые вываливаются из живота, если ты знаешь, что это такое!
— Свен, — окликнул его Бласс. — Пошли. Уже очевидно, что они из Данжа не выходили, нужно поговорить.
Свен открыл рот, чтобы высказать Магу всё, что думает… но закрыл его. Здесь были камеры, репортёры, да и просто свидетелей полно…
— Как мы видим, — уже говорил кто-то в прямом эфире, — пока клан Расхитителей Гробниц вышел из Врат с приобретением — молодым дарованием, которое ещё наверняка прогремит на всю страну — клан Гвина вышел оттуда же с потерями. Возможно, они…
— Без комментариев!! — Свен грубо отпихнул пододвинутый микрофон и вышел из актового зала; вслед за ним вышли и остальные бойцы.
Идти обратно не было смысла. Если Филипп и Костя не вышли из Врат, значит, они уже были мертвы. Вопрос был только в том, кто это сделал… и вот об этом Свен хотел поговорить с Блассом и Марией наедине, пока ему не пришлось докладывать обо всём начальству.
— Однорукий, — бросил он, когда они втроём зашли в какой-то свободный класс. Пара бойцов остались стоять перед дверями, следя, чтобы никто из выпускников или учителей их не потревожил.
— Однорукий? — не сразу понял Бласс. — Какой однорукий, что ты имеешь в виду?
А вот Мария нахмурилась сразу, как только Свен произнёс это слово.
— Точно… — с присвистом выдохнула она. — Вот что… вот оно, несоответствие. Я всё пыталась понять, что же не так, но как будто что-то мешало мне сосредоточиться…
— Откуда, нахер, взялся однорукий у нас в отряде? — Свен уставился на напарников. — В какой момент это произошло? Что он сделал — и что он мог сделать! — с Филиппом и Костей?
— Ничего хорошего, очевидно, — пожала плечами Мария. — Но теперь, во всяком случае, очевидно, что третья пара следов принадлежала именно ему.
— Стоп! — уцепился за эти слова Бласс. — Если он оставляет следы… значит, его можно выследить?
— И что дальше? — Мария поглядела на него. — Если он творит такие штуки с сознанием — тебе бы захотелось встретиться с ним один на один?
— А кто сказал про один на один? Можно взять отряд, или два, или три…
— Сначала нужно понять, с кем мы имеем дело, — Свен глядел в стенку невидящим взглядом. — Сообразить, кто это, что он может и зачем делает это.
— Смешно, — нервно хмыкнул Бласс. — Помните того калеку?
Мария и Свен поглядели на него непонимающе.
— Ну, бойца, которого мы… Его ещё сестра выводила, чуть ли не на руках несла. У него тоже была одна рука.
— А ещё у него не было ноги, — напомнила Мария. — А я видела чёткие следы двух ног. Да и что этот искромсанный, потерявший волю к жизни кусок мяса мог нам сделать? Он и здоровым-то был жалким С-рангом…
— Боггарты?.. — Бласс потёр виски. — Очень редкий вид тварей. Прикидываются… кем-то или чем-то знакомым. Например, отошёл я в сторону, а потом оттуда выходит точно такой же Бласс и зовёт отойти в сторонку уже тебя…
— Он прикинулся не чем-то знакомым! — парировал Свен. — Он прикинулся — или не прикинулся — одноруким парнем, которого я впервые видел, и, наверное, если сейчас встречу его на улице — не узнаю в лицо. Но почему-то мы все подумали, что он — один из нашего отряда.
— Значит, не боггарт… — Бласс вздохнул. — Хорошая была версия. Надо будет, как вернёмся, проверить базы данных на предмет монстров, воздействующих на сознание…
— Как вернёмся, — выделил Свен эти слова, — мне нужно будет положить начальству на стол отчёт. Отчёт о том, как мы целым отрядом попёрлись в неразведанные Врата, чтобы завербовать новичка; о том, как мы потеряли двух человек, не собрали из-за спешки ни единого кристалла; упустили этого самого новичка; и, наконец, о том, как нас обвёл вокруг пальца однорукий гипнотизёр.
Он поглядел на напарников.
— Именно поэтому я говорю об этом здесь и с вами. До того, как мы вернёмся, нам нужно понять, что произошло — или хотя бы придумать, что сказать об этом начальству.
— Если это какой-то монстр, — пожал плечами Бласс, — особенно если неизвестный вид — то твоей вины в этом нет. Просто никто не знал, что это и как с ним бороться.
— А если это всё же человек?
— Значит, он сильный Маг или Убийца с уникальными умениями, — ответила Мария. — О котором мы не знаем ничего, кроме того, что он однорукий, и то не факт — вдруг это тоже было ложной уликой, отвлекающим манёвром!
— На твоём месте я бы рассказал им всё как есть, Свен, — искренне посоветовал Бласс. — Мы ничего не могли сделать. Невозможно противиться ментальной магии, не зная о том, что её к тебе применяют. Расскажи всё начистоту… а дальше пусть эти умники в штабе сидят и думают о том, что же случилось и как можно защититься от подобного в дальнейшем.