Глава 21
Хорошо быть мэтром: на какое бы кладбище ни пришел, везде тебе искренне рады.
Я успел в самый последний момент — как раз тогда, когда в одной из стен коридора третьего уровня кто-то прогрыз снаружи немаленькую дыру, а в образовавшееся отверстие решительно просунулась мохнатая лапа. Честное слово, так быстро я не бегал даже от умертвий по молодости. Спешил как только мог, используя поводок твари вместо путеводной нити. И то — едва не опоздал, потому что Зубища под руководством Томаса все-таки добралась до нужного места и была готова вот-вот вырваться из подземелья.
— Стоять! — гаркнул я, почувствовав, как встрепенулась защита башни. — Замри, сволочь! Не шагу дальше!!!
Лапа тут же застыла в неестественной позе. Пыльная, грязная, со всклокоченной шерстью и загнутыми книзу острыми когтями, которые лишь на волосок не доставали до внешнего охранного контура.
— Не двигайся! — на всякий случай грозно повторил я, подбегая ближе. — И чтоб ни звука, поняла?!
Зубища за стеной испуганно пискнула и окончательно окаменела, не смея даже шелохнуться. А я незаметно перевел дух и, утерев влажный от пота лоб, опустился возле поврежденной стены на корточки.
Уф… еще бы чуть-чуть, и сработала система защиты, оповещая всех заинтересованных лиц о прорыве извне. Был бы с Зубищей я, этого бы, разумеется, не произошло, однако теперь, поскольку я оказался внутри башни до того, как моя девочка сюда добралась, придется отключать защиту отсюда. Так что, если моя нежить сделает хоть одно неверное движение, у нас возникнут незапланированные неприятности — защита тут хорошая, качественная, умная, поэтому при малейшем подозрении отпечатки наших аур тут же окажутся на столе у ректора.
А мне это совсем не нужно.
— Что это?! — неожиданно раздалось подозрительное из-за стены. — Что случилось?! Почему ты остановилась?! Совсем же чуть-чуть осталось! Я ведь обезвредил защиту!
— Зся-а-аи-ин, — нежно проворковала невидимая Зубища, выдавая меня с головой, и старик тут же взбеленился:
— Что-о?! Гираш?! Здесь?!! Ты что там делаешь, мерзавец?!
Я только головой покачал: совсем плох старик, если решил, что может полностью обезвредить поставленную опытным мэтром защиту. Но мне просто некогда сейчас объяснять, где он был неправ, так что помолчал бы он, что ли?
— Зся-а-а…? — вопросительно пискнула тварь, мгновенно почувствовав мое настроение.
— Подожди, моя красавица, — рассеянно обронил я, торопливо высвобождая Печать и прикладывая ее к стене. — Сейчас я тебя выпущу. Только не шевелись, ладно? Не испорти своему хозяину один замечательный план… и Ничу не позволяй, хорошо?
Торчащая из дыры лапа едва заметно сжала когти, затем за стеной послышалась недолгая возня, звучно клацнули чьи-то зубы, зловеще захлопнулась одна из пастей экспериментального образца "ЗБ 1364", на корню оборвав чей-то возмущенный вопль, и я с облегчением понял, что беспокоиться ни о чем больше не надо.
— Умница, — улыбнулся я, торопливо исследуя проступившую сквозь толщу камня защиту. Убедившись, что за время моего отсутствия кардинальных перемен ее структура не претерпела, удовлетворенно кивнул. Затем приложил к ней неярко засветившуюся Печать. Прикрыл глаза, чтобы прочувствовать охранные контуры как можно лучше. После чего коротко выдохнул и, набросав на поврежденной стене несколько управляющих рун, заставил защиту разойтись в стороны. На все пять слоев. Стараясь сделать это так, чтобы не потревожить основной узор системы.
Когда покрытая трещинами кладка полностью обнажилась, я положил руку на радостно дрогнувшую лапу и негромко велел:
— Назад.
Лапа мгновенно исчезла.
— Отойди. Пригни голову и не смотри наверх.
Зубища, судя по клацанью когтей, послушно отпрыгнула, а, воспользовавшись недавно обретенной силой, с легкостью обрушил эту часть стены. За которой обнаружилась небольшая, не слишком аккуратно выгрызенная в толще породы, но наглухо закрытая с другого конца ниша, где, крепко зажмурившись и сжавшись в комок, сидело мое замечательное и на удивление послушное чудовище. Пыльное, всклокоченное, с раздувшимися щеками… преданное до последней капли крови и доверчивое, словно дитя. К которому я бесшумно подошел и, с улыбкой отряхнув покрытый каменной крошкой загривок, негромко похвалил:
— Хорошая девочка.