Это уж не говоря о том, что тело ее, пропаренное и вымоченное в горячей ванне, а после еще и растертое чем-то расслабляющим, просто пело от счастья, а сама она благоухала какими-то невероятными духами, источая вокруг совершенно незнакомый, но очень приятный аромат. Терпкий и немного кружащий голову.
Прическа тоже была в порядке. Ничего особенного, но волосы по сторонам, как солома у деревенского пугала больше не торчали, а лежали ровно, аккуратно ниспадая на плечи.
Мало того. Не было на ней ни привычного, но здорово потрепанного уже комбинезона, ни тяжелых, но незаменимых в походе ботинок. Вместо них на ногах красовались шикарные туфли на высоком каблуке, а сама она была упакована в совершенно потрясающее платье, которое струилось по ней золотой волной, гладко облегая, и подчеркивая каждый изгиб ее стройного тела. Оно казалось бы простым и почти строгим, если бы не разрез — длинный, чуть не до пояса, обнажающий стройную точеную ножку целиком и полностью. Совершенно убойным наряд этот был, и даже, выйди она к ужину голой, эффект бы, наверное, слабей оказался…
И это все при том, что ничего она не помнила. Ни ванны с благовониями, ни сна, ни как одевалась, ни как волосы расчесывала. Вообще ничего. В общем, налицо было полное несоответствие воспоминаний и ощущений, и это здорово, надо сказать, раздражало. Так, что голова кругом шла, а с таким раздвоением впору было в приют для дураков собираться.
«Сказали же тебе, что времени тут нет, — голос Ходы оказался тем якорем, который удержал сознание, дрейфующее в сторону бесконечного самокопания ничего общего с психоанализом не имеющее. — Так, что лучше не заморачивайся. Прими, как данность, и пойдем к ужину. А там и вино, и ответы на все вопросы».
Золотые это слова были, а потому Осси сочла за благо этому мудрому совету последовать. Тем более, что других подходящих идей у нее не нашлось.
Терраса оказалась небольшой, полукруглой и почти полностью нависающей над бездной. Позолоченные засыпающим солнцем облака плыли где-то под ногами. Медленно и величаво, как огромные корабли с широкими раздутыми парусами. Их ждали далекие страны, лежащие в запредельной дали, и не было им дела ни до Осси с ее сумятицей в голове, ни до хилависты со Странником, которые раскладывали партию в серклеш на небольшом специально приспособленном для этого важного дела столике.
Сам хозяин при этом возлежал на горе белоснежных атласных подушек, а хилависта метался вокруг, что-то горестно бормоча себе под нос, но при этом, похоже, выигрывал. Во всяком случае, насколько Осси могла судить, хотя особо она в этой игре не разбиралась и за ту пару партий, что довелось ей когда-то сыграть, успехов особых не добилась.
Но, как бы то ни было, а изящных фигурок, выточенных из какого-то черного очень красивого, но непонятного камня у Ташура оставалось раза в два поболее, да и теснили они остатки золоченой армии, принадлежащей Страннику, вполне ощутимо.
– А мы, вот так, — хмыкнул Ташур, и черное его воинство тут пришло в движение, сжимая кольцо вокруг золотого ковчега, и разнося в пыль жалкие остатки его обороны. — Что скажете, минсир?
– Скажу, что в твоем лице мы потеряли великого полководца, — От таких его слов Ташур аж радужными пятнами пошел — до того ему приятно стало.
Признав, таким образом, свое поражение, Странник смахнул с доски фигурки, легко поднялся и повернулся к леди Кай.
– Я смотрю — отдых тебе на пользу пошел. Прелестно выглядишь.
– Спасибо, минсир.
Странник, как и Осси успел переодеться, и хотя изменения эти были не столь разительны, выглядел он сейчас намного импозантнее и… строже.
Темно-синюю рясу брата Эйриха он сменил на просторный черный балахон, с золотой вышивкой, и это сделало его серо-зеленые глаза чуточку темнее и намного загадочнее.
К слову, если судить по тому немногому, что леди Кай тут увидела, воплощенный бог, вообще, к черно-золотистой гамме сильно тяготел. Тут тебе, и набор для серклеша был, и мантия его к ужину приодетая, и сервиз на столе, выполненный все в тех же цветах, да и платье, что леди Кай, то ли сама — то ли нет, выбрала…
Одним словом — стиль и гармония…
Сам облик Странника тоже немного изменился, хотя и не сильно: чуть покороче и поаккуратней стала бородка, и волосы, хоть и длинные, были тщательно вымыты и расчесаны.
И надо сказать, что в этом новом своем виде, на Эйриха он походил чуть меньше. Как старший брат, или просто близкий родственник, но — не одно лицо, во всяком случае. И это леди Кай, честно говоря, больше устраивало. По крайней мере, не приходилось над собой каждый раз усилие делать, чтобы вспомнить кто перед тобой, и с кем ты разговоры разговариваешь.