Чернота ночи за стеной медленно рассеивалась, звëзды в небе мельчали, становясь белыми точками. Ещё немного и совсем пропадут в синеющем небе. Рыжий бок солнца ещё прячется за горой, а свет уже проник сквозь высокий камыш, пробежался по ровному полю высыхающих болот, кое-где посеребрив воду, обнажив сырые топи и мелкие овражки. Утро выдавалось на славу, но я что есть сил стиснул до хруста зубья стены, но то оказались собственные зубы. За спиной приглушëнно заговорили, и хотя никто так и не сдвинулся с места, повеяло страхом, что приходит после долгого ожидания. Тëмная лавина, похожая на тень гигантской тучи, накатывала бесшумно, жадно пожирая всë на пути. Сначала поглотила дальний камыш, потом крадучись, перебралась через болота. Вдалеке раздались предсмертные крики болотожоров и других гадов. Я мысленно поблагодарил Монга, научившего стрелять. Даже без навыка "Зоркий глаз" вижу дальше обычного человека, тем более гоблина. В передних рядах, на четырëх лапах, крадутся оборотни. Мелькают белые клыки, что могут насквозь прокусить кожаный наруч вместе с рукой, а скоро ветер донесëт и злое рычание, леденящий кровь вой, от которого застывает тело, а душа прячется где-то между животом и пятками. Длинные колонны скелетов-воинов и костяных лучников, издали выглядят белыми нитями на черном одеяле, и тянутся немного позади. На первый взгляд тысяч десять. На стенах достаточно умельцев, чтобы оставить горы трупов, прежде чем хоть один попадëт в крепость. Должны быть ещё главные силы. Только подумал, как в самом конце набегающей волны показалась башня. Я протëр глаза, взгляд уже замылился от нескончаемых врагов, но в этот раз оказался прав. Рыцарь смерти действительно высится над остальными как осадная башня. Бредëт неспешно, ноги-брëвна легко перешагивают ямы, на угольно-черных латах ухмыляются серебряные черепа. Выпущенная в упор стрела отскочит. А ведь ещё надо подойти, прицелиться. Двуручный меч, что рыцарь обычно носит за спиной, сейчас держит в руках. Взмах обезглавит с пятак зеленокожих, даже если поставят щиты, даже если будут под моим защитным заклинанием… Вслед за Рыцарем Смерти появились ещё трое. Шансы на победу таяли с каждым новым, а когда гоблин с золотым кольцом узрел лича в развевающейся мантии и длинным посохом, я обречённо выдохнул. Отступать некуда. Всë решится здесь и сейчас. И будь я проклят, если попытаюсь сбежать, или оставить друзей.
— Какого хрена здесь происходит? Я что, опоздал на драку? За это кто-то ответит! Как считаешь, ушастый?
Мелкий гоблин рядом с Монгом вдавился в стену, мечтая стать еë частью, но азиат уже забыл о его существовании, искал кого-то среди сотен других ушастых голов, а когда глаза остановились на мне, в два прыжка встал рядом.
— Ты как раз вовремя дружище, — небрежно уточнил я. — Что скажешь? Одолеем?
Монг почесал затылок, глядя вперёд. С болот докатился первый вой.
— Честно говоря, я ждал их намного раньше. Даже удивительно, что нам удалось уйти так далеко. Большая удача. Теперь осталось последнее дело и можно на покой.
— Достойно умереть? Ты об этом деле?
— Дурак, достойно можно только жить, но это гораздо сложнее. Взгляни вон на этих, костлявых. Их жизнь проста как моя лопата у меня на даче и так же скучна. Куда хозяин ткнул, туда и бредут. Без цели, без смысла. Для них это тоже своего рода свобода. Свобода от необходимости выбирать. Наверняка предполагают, что и мы — люди, покажем слабость, тем самым отдав Серогорье в загребущие лапы мертвецов.
Я проверил на месте ли кинжал, саблю уже стиснул в руке, мысленно примеряя на лохматой голове оборотня.
— Они просто не знакомы с нашим реалом. Знали бы, подумали сто раз, прежде чем со мной связываться.
Монг хитро улыбнулся.
— Вот и я о том же, дружище. Человек опаснее любого зверя, даже виртуального.
Монг в миг крутнулся к гоблинам, и не скажешь, что ещё пару часов назад выпивал. Взгляд уверенный, а обнаженное до пояса тело расслаблено, виден каждый мускул, рельеф.
— Есть тут командиры, вожди, или как там у вас главных кличут?
Задние ряды гоблинов взволновались, и рассекая зелёную массу, к нам двинулся невидимый клин. Гоблины расступались, давая кому-то дорогу, некоторые почтительно кланялись, что-то говоря. В середине, клин разделился на три, и вскоре из первого ряда воинов вышли трое. Прежде, таких гоблинов не встречал, хотя повидал и постранствовал по миру достаточно. У одноухого, седая борода почти до пупка, а глаза, цвета древнего янтаря видавшего ещё динозавров. То же можно сказать о броне, нахлобученной поверх кожаной рубахи. Вмятин настолько много, что утренний свет застревает в засечках и канавках. Старец переглянулся с двумя другими, такими же бывалыми рубаками и произнёс густым командирским басом: