А после безвременной гибели мамы он и вовсе запил. Ему хватило двух лет, чтобы промотать остатки семейных капиталов. Спасибо, папа, за приданое, за моё счастливое будущее, за тобой же отвергнутых женихов. Не передать, как я счастлива прямо теперь, стоя в холле самой роскошной гостиницы Льена.
То, что я планирую сделать, совершенно недопустимо. И я это сделаю, пусть даже потом меня осудит вся Галлия. Хотя… Какое дело всей Галлии до меня? Никакого, за последние дни я это успела вполне ощутить. Вот и славно.
— Я бы хотела встретиться с лордом Морроузом, — строго сказала я клерку у стойки.
— У вас назначена встреча… — тот окинул меня наглым взглядом, подмечая и мокрую шубку не по погоде, и заляпанный грязью подол, и шаль, с которой стекала вода, — госпожа?
Стиснула зубы — ну конечно, я не леди. Да и леди меня называли лишь из уважения к матушке.
— Нет, но он меня обязательно примет. Сообщите, пожалуйста, что к нему пришла ле… госпожа Вальтайн.
Некоторое время клерк колебался, словно размышляя, достойна ли я беспокойства Морроуза. Я знала — он ждал свою пару монет за услуги. Но у меня их просто не было, и поэтому я только улыбалась из последних сил.
И победила. Молодой человек соизволил поднять свой натруженный зад и отправиться наверх, в номера. Ну кто бы сомневался — не иначе Морроуз живёт в самом роскошном и дорогом, занимающем едва ли не весь третий этаж!
Я оглянулась, потом потрогала подол платья. Садиться на бархатные кресла в холле не стоило — будет крайне неловко оставить на обивке мокрые и грязные пятна, словно здесь побывала не молодая женщина, а грязная уличная собака.
Клерк спустился быстро — я не успела бы убежать, хотя очень хотелось. В его голосе прозвучало ленивое снисхождение:
— Лорд Морроуз ожидает вас, госпожа. Нумер 25. Найдете сами?
Я царственно кивнула и стиснула зубы покрепче, чтобы ими случайно не застучать. Меня затрясло.
"Или Морроуз, или бордель, — напомнила я себе. — Лучше уж один он, чем много”.
Выбор был, прямо скажем, сомнительный. Но другого судьба не подкинула.
Поднимаясь по роскошной парадной лестнице лучшей гостиницы города, я вспоминала считалочку из далекого детства. Раз, два, три четыре пять, я иду тебя искать… Сердце не унималось, но к моменту столкновения с дверью в номер я справилась с дрожью. Дверь была настежь открыта, словно меня приглашая.
— Леди Вальтайн? — раздался насмешливый глас прокля́того некроманта. Хриплый и низкий, как будто бы из могилы. — Вот уж кого не ожидал увидеть! Не вы ли в нашу последнюю встречу поклялись, что никогда больше не заговорите с кровожадной тварью и… постойте… как же… мерзким демоном и воплощением зла?
— У вас отменная память, лорд Морроуз, — вскинула я подбородок.
Его насмешки только подхлестнули меня. Я вдруг совершенно успокоилась, вспомнив, что ещё год назад я считалась красивейшей из столичных дебютанток. Красота моя всё ещё была при мне. А этот человек, между прочим, запомнил мои слова. Значит, и меня не забыл! Значит, всё получится!
— Пока не жаловался, — этот наглец даже не поднялся из кресла, стоя́щего у стола прямо напротив двери. Мысль о том, чтобы поприветствовать меня, ему даже в голову не пришла, он только развернулся вполоборота.
Номер был роскошен настолько, что резал глаз обилием позолоты, лепнины и совершенно бессмысленных украшений вроде пейзажей в массивных рамах и драпировок с золотой бахромой. Мещанство! В моём доме всё было гораздо скромнее, ведь матушка всегда говорила, что истинная красота и элегантность — в строгости линий и изящности форм.
Некромант, впрочем, в золоте и лазури смотрелся как ворон — ссутуленная фигура вся в чёрном. И волосы, связанные в хвост за спиной у него тоже чёрные, и брови, и глаза. Неприятный тип. Хотя матушка находила его демонически привлекательным, меня вся эта унылая чернота раздражала. Когда-то давно. Там в прошлой жизни.
Он молча смотрел на меня, даже не моргая, явно желая меня смутить, но не на ту напал! Я лишь слегка повернулась так, чтобы мягкий свет маг-светильников падал с относительно чистой стороны платья, оставляя в тени бо́льшую часть мокрых и грязных пятен.
— Так чего вы хотели от меня, леди? — всё же я дождалась, чтобы он заговорил первым.
— Я не леди. И никогда ей не была.
— Разве? Но ваша матушка, да будет она спокойна в посмертии, была из Ольвингов. А дочь леди — тоже леди.