В Крапиве он разительно менялся, снимая свою маску из камня и стали. Сейчас передо мной сидел невероятно уставший мужчина. Наедине сам с собой он расслабился и неожиданно вдруг оказался… живым. Даже вчера, в полумраке его спальни, Эдвин казался другим, уверенным в себе, куда более сильным. Кто вы, настоящий хозяин Крапивы, маг смерти и самый загадочный из мужчин? Я коснулась плеча некроманта рукой. На секунду замерли мы оба. А после…
Медленно опустив лист бумаги на подоконник, Эдвин поймал мою руку и прижался к ладони щекой. Твёрдая скула, шершавая кожа и порывистый вздох в мои пальцы. Этим жестом Морроуз сказал много больше, чем смогли бы выразить сотни, тысячи слов. И я дрогнула, позволяя себе нечто вовсе неслыханное: запустив пальцы свободной руки ему в волосы, осторожно погладила чёрные пряди. Невесомо притронулась к тёплой бархатной коже.
Мужчина хрипло выдохнул и откинулся на спинку рабочего кресла, прижимаясь затылком к моей груди. Руки так и не отпустил. А я затаила дыхание, кажется, впервые со дня нашего знакомства разглядывая его по-настоящему. Не как врага и не как жертву. Не как хозяина, не как тёмного мага. Как Эдвина. Тени, залёгшие под закрытыми глазами. Пушистые ресницы. Гордый хищный профиль, тяжёлый щетинистый подбородок, резные губы. Мне вдруг мучительно захотелось провести по ним кончиками пальцев.
Борясь с искушением, я наклонилась ещё ниже, но он внезапно открыл глаза и пристально на меня поглядел. Волшебство момента вдруг растворилось, как утренний белый туман у злосчастного пруда.
— Адель, простите меня за минутную слабость. Испугались? — голос Морроуза прозвучал очень тихо и хрипло.
— Нет, это вы меня простите, милорд, — с явным сожалением я забрала свою руку и отступила на шаг. Стало вдруг зябко и неуютно. — За вторжение и…
— Не стоит, леди Вальтайн, — некромант неожиданно улыбнулся, сразу же преображаясь, и слова прозвучали тепло. — Печать в вашем кармане позволяет входить в мои покои, когда вам будет угодно. И больше не прячьтесь. Я всегда и везде вам рад.
Он вдруг оглянулся и взял меня за руку. Осторожно, будто бы опасаясь мне навредить.
— Присядьте, у меня есть для вас кое-что важное.
Он обвёл меня вокруг массивного дубового стола и отпустил лишь тогда, когда я присела на стул возле него. Страшно не было. Все тревоги вдруг отступили, уступая место совершенно другим чувствам. Права была Люси. Во всём права. И как я этого раньше не замечала?
— Согласно нашему договору, я обязан выплачивать вам ежемесячное содержание, — с явным трудом оторвав от меня взгляд, лорд Морроуз придвинул поближе ко мне желтоватый конверт и шкатулку.
— В год четыреста империалов, — заворожённо глядя на стол, шепнула я. — Двойных. И… — тут мой голос уже совершенно осип.
— Здесь первые пятьдесят. И подарок.
— Милорд, я умею считать, — я нахмурилась и прикусила губу. Наш договор показался мне теперь нечестным. Прислуге столько не платят. — О ежемесячных выплатах мы с вами не договаривались, и, право, мои услуги столько не стоят.
— Позвольте мне решать, сколько стоят ваши услуги, — веско произнёс лорд Морроуз, снова надевая свою равнодушную маску. — К тому же вам пришлось выполнять сверхурочную работу, не предусмотренную договором.
— А подарок? Зачем это? — я вдруг поняла, что мне нравится спорить с Эдвином. Смущать его, дерзить, выводить из каменного равновесия. Мне настолько он нравится живым, что я совершенно не в силах сдержаться. — Никаких праздников не было, вы что-то путаете.
— Об этом как раз я хотел вас просить, — кажется, лорд немного смутился. — На будущей неделе в Чертополохе празднуют именины Рози — хозяйки усадьбы. Узким кругом, лишь близкие друзья. Мне хотелось бы, чтобы вы тоже поехали туда. — и заметив мой изумленный взгляд, он тут же исправился: — Все гости прибудут парами. Я планировал взять Валери, ей пора выходить в свет, но, боюсь, самостоятельно я с ней не справлюсь. Да и выглядеть это будет странно: взрослый мужчина и юная девушка. Вы могли бы сопровождать нас как ее компаньонка.