Обида на братьев была… не описать словами какая. Я несколько месяцев с ними не разговаривала и делала вид, будто они — пустое место. Поначалу родители отнеслись с пониманием и не влезали в нашу ссору. Но через три недели моего игнора, они стали настаивать на примирении.
Простить братьев я была не готова. И никакие объяснения их поступка заботой и любовью слушать не желала. Поэтому, как только подвернулась возможность, я уехала из родного городка в столицу — поступать в колледж. И поступила. Только тогда я не понимала, что некромантия — это не дар, это проклятье!
Класс я закончила с отличием. Думала, что теперь передо мной откроются все двери. Тайно мечтала, что пойду по стопам прабабки и поступлю на службу в ОН (Орден некромантов). Ведь я была лучшей в своём потоке. Так высоко взлетела в своих мечтах, что падать было очень и очень болезненно!
В ОН меня, естественно, никто не ждал. В частных конторах некромантии тоже. Да и вообще спрос на некромантов в нынешней политической ситуации практически равен нулю. Сегодня, мало кому нужна армия зомби. Ещё меньше нужны те, кто могут этих зомби упокоить. Мир захватил технический прогресс. Поэтому ОН — милое предприятие семейного подряда — улей, в который чужих пчёлок не пускают.
А, так называемая, частная практика — вызов духов для скорбящих родственников, кредиторов или фанатиков — это плотная ниша золотозагребателей. Никто просто так не пустит тебя в бизнес, который позволяет есть икру без хлеба.
Два месяца я мыкалась, пытаясь найти работу по профилю. Ровно столько меня терпели в общежитии колледжа. За это время я съездила в Берсмо, в Варион и Грон — соседние городки, но нигде не нашла работу. Наивно рассудив, что в столице-то шансов больше, я вернулась в Ревенград и… устроилась в харчевню «Поросячий визг». Здесь предложили не только работу (которой в столице немного), но и неплохое жалование с безграничными чаевыми, и жильё. Хотя назвать комнатушку в десять квадратных метров, в которой убиралась кровать, тумбочка, раковина, стул и вешалка, хорошим жильём сложно. Но, как показывает практика, можно.
Конечно, я устраивалась в харчевню временно… Но, как говорится нет ничего более постоянного, чем временное. Поэтому уже год и два дня я работаю официанткой в харчевне, ненавижу эту работу год и один день (в первый день я радовалась) и мечтаю о серьёзной работе год два месяца и два дня.
Родителям о своём провале я так же не сказала. Соврала, что работаю помощницей некроманта с частной практикой. И это тяготило меня не меньше, чем моё положение.
Ещё немного полюбовавшись на серую муть за окном, я взяла поднос и пошла работать, надеясь, что сегодня заработаю побольше чаевых.
В тот момент я ещё не знала, что судьба приготовила для меня подарок. Или…
ГЛАВА 1. ЧУЖАЯ СРЕДИ ЧУЖИХ
В зале харчевни царила привычная суматоха. «Поросячий визг» оправдывал своё название, оглушая округу криками и песнями до полуночи. Как правило, в харчевне ежедневно отдыхал один и тот же контингент. Но и новички сюда часто заглядывали.
С постоянными клиентами я подружилась и наизусть выучила их вкусы и повадки. А вот новички каждый раз выводили меня из состояния равновесия. Все они делились на три категории: первая — напивалась в хлам и лезла в драки, громя мебель и скромную обстановку (и, конечно, мне приходилось убирать бардак); вторая — норовила залезть ко мне под юбку СРАЗУ; третья — норовила залезть ко мне под юбку, предварительно накачав свой организм гадким пойлом местного разлива. Но босс и постоянные клиенты (среди которых оказалось много нормальных дядек), всегда помогали мне отбиваться от второй и третьей категорий.
Сегодня в зале было относительно спокойно. Я привычно лавировала между столиками, разнося напитки и еду, забирая грязную посуду и перекидываясь шуточками со знакомыми. Новичков почти не было, что радовало.
— Евка, отнеси вино тому господину, в углу, — велел мне босс.
Я обернулась и посмотрела, кого хозяин харчевни удостоил высокого, по его меркам, звания «господин». За дальним столиком сидел мужчина средних лет в учительской мантии. Да уж… действительно господин.
Но не присутствие учителя в этой забегаловке меня насторожило, а то, что рядом с ним ошивался Васька-Кот — главный картёжник этого заведения. Хитрец, который обдирал любого наивного профана, показывая фокусы и раскладывая хитрые пасьянсы.
Составив на поднос бутылку вина, два бокала и тарелку с сыром, я отправилась к угловому столику. Стоило мне подойти ближе, как я убедилась в своей правоте. Васька изводил учителя своим любимым пасьянсом. Он называл его «Монетка», потому, что всегда зарабатывал на нём деньги.