Вздохнув, Велия на минуту замолчала.
— Ладно, — заговорила она позже. — Подумаем, что с тобой делать. Но учти, если из-за того, что ты со мной увязалась, у тебя проблемы будут, мне претензий не предъявляй.
— Ты меня уже предупреждала. Я все понимаю.
— Вот и хорошо.
Ближе к вечеру решили сделать большую остановку, с намерением отужинать и остаться ночевать. Научиться определять направление по звездам Велия в свое время не удосужилась, так что если продолжать путь ночью, заблудиться для нее не составит труда. Заприметив реку, посадили лодку на берегу, прямо под крону развесистой ивы.
Оказалось, что еды Альва с собой почти не взяла. Страшась быть замеченной родственниками, она не рискнула лезть за ней в подвал, пока все спят, так что захватила с собой только кусок вчерашнего хлеба. На двоих того, что брала Велия для себя одной, едва ли хватит, а ходить полуголодным никто не хотел, так что придется восполнять этот пробел ловлей рыбы. Удочки конечно тоже нет, так что придется использовать магическую сеть.
— Ужас, хорошо, что никто не видит, на что я разбазариваю дар и мастерство, — вздыхая, поднимала сеть со дна Велия. — Есть рыба?
— Нет.
Альве было поручено рыться в кучах всякой всячины, вытащенной на берег, раз уж именно она оказалась в походе без провизии. Только на четвертый раз, когда на берегу образовалась уже приличная куча водорослей, на вопрос о наличии рыбы она ответила утвердительно.
— Большой лещ и красноперка, кажется, — вынесла свой вердикт Альва.
— Не умничай, вылавливай да клади в сторону, — сказала Велия и приготовилась закидывать сеть снова, но вдруг заметила, что вода в реке отдает зеленцой.
Сначала она не обратила внимания, но тут из-за деревьев выглянуло солнце и подсветило воду.
Спустившись на песчаный берег и утопнув по щиколотку в иле, Велия зачерпнула воду рукой, понюхала, лизнула палец и сплюнула.
— Ты не пила эту воду, надеюсь? — спросила она Альву с надеждой.
— Пила. Пару глотков сделала, — испуганно призналась Альва.
— Рыба еще не сдохла?
Альва потрогала леща пальцем, он подпрыгнул, изогнувшись всем телом, и активно зашевелил жабрами.
— Кидай обратно в реку, — распорядилась Велия. — Ее нам есть нельзя. Ты давно пила воду?
— Ну, как только мы тут приземлились… — сказала Альва, пытаясь ухватить скользкого леща за туловище.
— Плохо… Чистить желудок поздно уже… Ты же не много выпила, да?
— Пару глотков.
— В бурдюки эту воду не наливала?
— Нет.
— Отлично.
— А что случилось-то? — решила наконец узнать Альва.
— Вода отравлена. Это водоросли. У них неделю в год период, что-то вроде цветения, когда они источают яд. Такие мало где растут.
— И что со мной будет?! — испуганно уронила красноперку Альва.
— Возьми себя в руки, подними несчастную рыбину и брось в воду, она ни в чем не виновата. Ничего страшного с тобой не будет. Живот покрутит и все. Ты же мало выпила.
Альва успокоилась. Правда, когда рези в животе стали уже невыносимыми, спокойствие куда-то улетучилось. Свернувшись калачиком, девушка лежала на покрывале на земле и по указанию Велии много пила. Расстаравшись, она выпила всю воду из бурдюков. Чистой воды у них теперь не осталось. Оставалось только ждать, когда организм справится с ядом сам.
Может организм и справлялся, но Альва нет. Она тяжело дышала, лишний раз старалась не шевелиться, но это не помогало. Рези стали совсем невыносимыми и расползались по животу как ядовитые змеи.
— Совсем плохо? — услышав вырвавшийся у Альвы сухой всхлип, спросила Велия.
Альва не нашла в себе силы на ответ, только подтянула ноги к животу еще сильнее и выла сквозь зубы, когда боль становилась совсем невыносимой. По щекам потекли слезы. И тут ей стало легче. Вскоре боль совсем ушла. Боль-то ушла, а вот досада от того, что она умудрилась отравиться, осталась. В порыве саможаления Альве вспомнились все свои прошлые неудачи. Как она в детстве ломала ногу, а затем и руку, как не сумела и с пятого раза испечь свой первый хлеб, хотя другие это делали не позднее второй попытки, как она заляпала два своих лучших платья и получила фингал под глаз в один день, в праздник урожая, в четырнадцать лет, и как потом сидела одна в доме и никуда не пошла праздновать. И, наконец, она, похоже, одна во всей деревне так и не смогла найти свою любовь. Альва погрузилась было в омут печали с головой, но вскоре вынырнула, ведь когда рот наполнила зеленая пена, стало уже не до грустных воспоминаний, стало попросту страшно. В это время некромантка сидела рядом и крутила в руках травинку, даже не смотря на Альву, но, услышав быстрый нервный то ли вздох, то ли вскрик, обернулась и застала свою попутчицу стоящей на четвереньках, перемазанной в зеленой жиже и конвульсивно сотрясающейся в попытках откашляться и восстановить дыхание.
— Не держи в себе, сплевывай. Дыши носом, спокойно. Это хорошо, что яд выходит, скоро все кончится, — начала успокаивать девушку некромантка.
Она опустилась рядом и стала придерживать Альве волосы, которые та в неясном порыве решила распустить сегодня днем и теперь об этом пожалела.
Вскоре, как и обещала Велия, все действительно кончилось. Боль окончательно ушла вместе с ядом.
Приняли решение найти другой водоем, чтобы пополнить запасы воды и остановиться на ночлег. Солнце было уже совсем близко к горизонту. Велия побросала вещи в лодку, загрузила в нее еле живую Альву и рванула с места со скоростью раза в три больше, чем скорость галопирующей лошади. Альва кричала, что ее сейчас сдует, но некромантка только посоветовала ей пригнуться, не высовываться и сидеть тихо. Прошло некоторое время, прежде чем некромантка разглядела внизу совсем маленькую речушку, больше похожую на разросшийся и много о себе возомнивший ручей, и, наконец, остановила лодку.
Вода в речке оказалась чистой и даже не отравленной, а вот рыбы не было совсем, да и вообще живности. Негде ей было тут разгуляться.
— Ладно. Завтра найдем водоем с рыбой, или зверушку какую в лесах убью, а пока поедим что есть, — распорядилась Велия.
Ручей тек посреди луга с высокой травой и спускался откуда-то из елового леса, который расположился на возвышенности. Холодная, прозрачная, чистая вода. Мерное журчание. Обточенные водой, гладкие камушки и барханчики песка. Некромантке понравился этот ручей. Подумав, она мысленно назвала его Зейнцвейгом, что на языке мертвых означало "Хрустальный". Назвать его на родном языке ей даже в голову не пришло.
Устроились на ночлег.
Настроение Альвы, скатившись куда-то в пропасть из-за отравления, не спешило подниматься. Некромантка не стала пытаться ее развеселить. Во-первых, она не умела, во-вторых, Альва к утру сама очухается, а, в-третьих, она шутом работать не нанималась. Да и вообще, за грусть и тоску в их союзе отвечает именно некромантка и не надо в чужую вотчину лезть.
Альва решила лечь спать в лодке, а Велии вздумалось заночевать лежа прямо на земле, что Альвой, недолго думая, было списано на очередные магические заморочки.
Было уже темно, когда Велия развела костер. Поначалу она устроилась с ним совсем рядом, рукой можно было бы касаться пламени, но когда кусок плаща, за которым некромантка не уследила, начал дымиться, решила отодвинуться подальше.
— Надо будет после ЕМТУНА новый плащ купить, — недовольно проворчала она.
— После чего? — переспросила Альва.
— Ежегодный Магический Турнир имени Ульбрахта Нобиуса. Но это длинно, поэтому просто Турнир или ЕМТУН. На него я и еду. Есть остров в Имренском море, там Дворец Силы. В нем этот Турнир и проводят.
— А-а, — лениво протянула Альва и заявила, что ложится спать.
По правде, ей было уже все равно. Настроение было паршивое и в то же время проникнутое безразличием, так что окажись ЕМТУН хоть миром мертвых, она бы только хмыкнула и легла спать.