— Эту, — злосчастную книженцию все-таки впихнули мне в руки, — вы просто обязаны изучить.
Я с опаской, на вытянутых руках положила правила на лабораторный стол. Опыт подсказывал, что книги оставляют на нас след точно так же, как мы отмечаем любимые места на страницах, а посему следовало как можно скорее избавиться от сомнительного удовольствия.
Едва за дворецким закрылась дверь, как я тут же смела методичку в выдвижной ящичек, метнулась к стеклянному шкафу с ингредиентами и заготовками и ещё минуты полторы просто восторженно прыгала и пищала.
«Тесса, — надоедал артефакт, — мне не по себе в этой комнате. Здесь очень странная атмосфера, которую я никак не могу считать. Тесса, ты вообще слушаешь? Тесса!»
Но я уже полностью погрузилась в процесс работы, выкладывая на стол пять заготовок. Из этих трех сделаю оповещалки, вот эта идеально подойдет для сдерживания нежити у порога, вот этот милый брелок нашпигую какой-нибудь дрянью, что бы у драколича начинало сводить зубы при одном только косом взгляде в мою сторону. Что делать с пятым, ещё не придумала, но вариантов уйма!
«Тесса. Тесса!» — все не унимался артефакт, но не преуспел.
И зря.
Обычно меня так сильно увлекает работа, что весь остальной мир уходит куда — то на задворки. Когда я в работе, то не услышу и топот военного отряда, шагающего в свинцовых башмаках.
— Кхе-хе! — выразительно прокашлялся Палач.
Я вздрогнула, выронила кругляшок медальона, в который вливала силы, ругнулась и только потом подняла голову.
Кельвин сидел в кресле, откинувшись на спинку и закинув руки за голову. Как и когда он вытащил кресло из спальни и водрузил напротив лабораторного стола, оставалось загадкой. Еще большей тайной, покрытой мраком, налетом некромантской таинственности и прочими атрибутами тьмы, стала подозрительная улыбка и прямой взгляд направленных на меня глаз.
— Извините, я заработалась…
— Уже заметил, — лениво отозвался некромант, продолжая сопровождать каждый мой жест хищным прищуром.
Опускаю голову и быстро сгребаю заготовки в карман. Последняя заготовка ещё не успела остыть, перегревшийся металл чуток поплыл. И вот по уму надо вернуться и быстро исправить форму. Профессора за недоделку могли оторвать руки и лишить неудачника пропуска в лабораторию.
Но под прицелом пристального внимания самого ужасного мага я бы и ложку не согнула, что уж говорить про магию.
— Давно ждете? — спросила, чтоб хоть как-то разбавить тишину.
— Не очень.
«Врет, — моментально сдал некроманта Азра. — Сидит тут уже двадцать семь минут сорок четыре секунду и пялится на то, как ты своими корявыми ручонками портишь дорогие ингредиенты. Как по мне, за это время уже трижды можно было сдохнуть от скуки!»
Двадцать семь минут? А вот это уже странно даже для такого парня, как некромант! Просто со стороны смотреть на то, как работает артефактор, так же захватывающе, как наблюдать за сохнущей на стене краской.
Мы не делаем всяких там взмахов, не шепчем под нос тарабарщину. Пялится в одну точку — вот самое точно определение того, что происходит.
— Данте ждет нас в своем кабинете, — проговорил Кельвин, грациозно понимаясь и одергивая манжеты черной рубашки.
Это был очень дорогой черный, если вы, конечно, понимаете, о чем я. Настолько дорогой, что даже такой несведущей в тканях дурехе, как я, стал очевиден ценник подобной вещи.
Скупердяйство и прикидки, на что я сама потратила бы такую кучу денег взамен (да простят меня модельеры и знатоки) обычной тряпки, сыграли со мной злую шутку. Я начисто проморгала тот момент, когда некромант приблизился. Тяжелая рука опустилась на плечо, чуть сжала, демонстрируя не жестокость и даже не силу, а непомерную веру в собственную власть.
— Вы знаете о моей репутации, Тесса? — Кельвин оценил мои потуги энергично покивать и недобро улыбнулся. — Я не прощу, если что — то пойдет не так.
«Фу ты, ырка полосатый! Напугал до усра…» — весело загоготал Азра, портя момент.
И тем не менее я важно кивнула, мол, все нормально, господин некромант. Тесса хорошая. Тесса все понимает.
Палач еще пару секунд всматривался в мое лицо, точно работяга, просеивающий песок в поисках золотой пылинки. Уж не знаю, что он там увидел, но его это не сильно убедило.
— Идемте, худшая из худших, — сухо обронил Палач, выпуская мое плечо и разворачиваясь.