– У тебя просто нет вкуса, – обиделся некромант‑заморыш и больше мне журнал не показывал.
Большим плюсом в пользу Эдварда стало то, что он в очередной раз взвалил на себя функцию «хозяюшки». Большим минусом – внезапное открытие, что красиво сервировать блюда с закусками по скатерти – это не то же самое, что варить кашу в котелке.
Я должна была заподозрить неладное ещё на стадии отказа Рычая есть стряпню лучшего друга и крайне подозрительный побег в кусты Влада, снимавшего пробу с кушанья, но Эд застал меня врасплох.
– Ужинать будешь? – спросил некромант с улыбкой маньяка, связывающего жертву.
Согласие вырвалось само, словно его ляпнул пустой желудок, опередивший инстанции мозга. И только после взгляд устремился к котелку.
Перловая каша с кусочками чего‑то неопознанного жила своей жизнью и с тихим чавканьем поедала оставленную без присмотра ложку.
В общем, к концу пятого дня пути в компании с некромантами у меня начали дергаться веко, чесаться кулаки и вопить самообладание. И если бы не клятвенные заверения Рычая, что скоро (вот буквально за тем леском, и еще чуточку по полю, а потом через реку и ещё два часа быстрым шагом) мы выйдем к поселку, то появились бы жертвы.
Хорошо прожаренные на костре моего гнева жертвы.
– Вон там! – ткнул Рычай в сторону затопленной низины.
Я напрягла сперва зрение, а потом и воображение, потому что крайне сложно различить поселок среди заросших осокой холмов и воды.
И вот есть на свете разные города и деревеньки, но то место, куда принесла нас нелегкая под предводительством Рычая – это сточная канава, благоухающая свиньями. Пьяными свиньями, похрюкивающими в собственных испражнениях, пиве и блевотине.
Крайне. Крайне сомнительный пункт для остановки путников.
– Уверен, что нам туда? – засомневался даже Спайк.
– Это самая короткая дорога, – несколько напряженно пробасил Рычай и сделал все, чтобы это прозвучало как «все будет так и не иначе».
– Уверен, что не нужно предупредить Кейт и Влада? – засомневался Эдвард, подтягивая лямки своего гламурного рюкзачка из линейки «для ярких девочек».
– Я люблю делать приятные сюрпризы, – ушел от ответа верзила и пустился вперед, дабы поскорее пресечь вопросы.
– Уверен, что нам будет приятно? – в этот раз выкрикнул свои сомнения уже сморкающийся Влад.
Короче, сомневались все, исключая уверенно шагающего Рычая.
Поселок с говорящим названием «Большие перебежки» больше походил на нечто, что притащил с улицы кот, а потом его обильно вырвало на половик у кровати. Народ здесь предпочитал жизнь спрессованным на крохотном пятачке и почему‑то дичился огромных просторов полей, подпирающих домики со всех сторон.
А еще здесь стояла настороженная и какая‑то противоестественная тишина. Та удивительная и не подвластная описанию тишина, от которой закладывало уши.
– Парни, у меня плохое предчувствие, – тихо пробормотала я, а внутри уже орали инстинкты, горели все лампы тревоги и выбивало предохранители. Огонь лизнул ладони, сообщая, что он всегда на посту.
Рычай, шагавший во главе нашей группы, обернулся, улыбнулся и… позеленел.
– Будь спок, Хьюстон, – прорычал орк. – Будь спок!
И, словно по сигналу тревожного колокола, в Больших перебежках по‑волчьи взвыли собаки, заорали, загрохотали и бросились встречать гостей местные.
Орки. Да это же орки, мать вашу. Настоящие орки!
– Сюрприз!!! – прокричали Эдвард и преобразившийся в орка Рычай в мое офигевшее от увиденного лицо.
Официально заявляю, что за некоторые сюрпризы не грех и убить.
ГЛАВА 17. Стена
Орк сплюнул и поднял руки, приветствуя толпу, окружившую место для поединков в центре Больших перебежек. Толпа таких же зеленых горообразных существ оглушила восторгом своего фаворита Хурвая Непобедимого.
Насколько глупо сейчас надеяться, что это заботливая мамочка в шутку назвала его Непобедимым?
– Давай, Кейт. Ты справишься, Кейт. Главное, никого не бойся, Кейт, – тарахтел взбудораженный эльф, разминая мне плечи.
Я отмахнулась от наставлений задохлика, водички и предложения помолиться и решительно перешагнула нанесенную на земле разметку, пока упрямый Влад не сделал это первым.
«Фу‑у‑у!» – прогудели местные в качестве поддержки. Спасибо, что помидорами не закидали.
Староста (огромный старый дед) сунул палец в оглушенное криками ухо и энергично пошуровал там, по‑видимому, пытаясь расшевелить полусонные от возраста извилины.
– Мы собрались здесь, чтобы встретить в дружеском поединке…
Ага, в дружеском, как же! Друзья не скалят клыки и не демонстрируют внушительные мышцы, перекатывающиеся под зеленой кожей.
– …традиции велят нам…
Угу, традиции, ври больше! Учебники уверяют, что у орков крайне туго с традициями. В смысле, она только одна – выдирать клыки у поверженных на поле брани врагов.
– …так пусть сойдутся равные…
Равные? Дед, ты серьезно? Да этот хрен зеленый больше двух с половиной метров, у него вон одна рука диаметром с мою грудную клетку. И это только кисть. Да он же разок сверху саданет, и я по уши в землю вкопаюсь!
– …и да начнется поединок! – подвел черту дед (хотелось бы верить, что не под моей жизнью) и с достоинством престарелой гиены улыбнулся. – Выбирай, воинственная дева, чем станешь сражаться.
Я стоически проигнорировала ободряющий свист (Рычай), победную речевку (Эдвард), обещание надежно упокоить в случае летального исхода поединка (Влад) и пожелание не облажаться (Спайк).
– Мое оружие всегда со мной, – буркнула я, намекая на магию, но доракхаи поняли все по – своему.
«А капелла. Она собирается сразить его а капелла» – побежал уважительный шепоток по толпе. Соперник скривился, поднял кулак и зло рявкнул, пресекая разговорчики, а после убийственно‑медленно развернулся ко мне.
– Смело, – отдал должное моей подготовке, нахальству и скончавшемуся от стресса инстинкту самосохранения Хурвай Непобедимый. – Тогда и я не стану прибедняться.
Огромная зеленая ручища, раза в три больше той, что я могла припомнить (а я брала в качестве образца нечто среднее между поваром из трактира «Дряблое пузо» и легендарным боевым магом Эльриком Несокрушимым) нырнула под серую рубаху.
И вот я реально была готова ко многому. К тому, что сын свирепых завоевателей степи вытащит кривой нож с ручкой из человеческой кости. Или ритуальный скальпель, которым его соплеменники приносят богам жертвенные уши чересчур заносчивых магов.
Но никак не к тому, что грозный доракхай вынет на свет божий здоровенный рог и самозабвенно продудит мотивчик а‑ля «в траве сидел кузнечик».
Такое чувство, что меня ударили. Дубиной. По голове.
Чем еще, ну кроме сотрясения и потрясения, можно объяснить музыкальные, а не кулачные пристрастия орков?
Логика категорически отказывалась ставить в один ряд доракхаев и музыку, боевой запал в сердцах швырнул доспех о стену, а здравый смысл просто охренел и сел в уголке.
Под шквал аплодисментов Хурвай Непобедимый поклонился и сунул дудку под рубаху. Староста развернулся ко мне и ткнул пальцем в плечо.
– Твой черед, хилая дева.
– Я думала, мы будем биться. На кулаках или там оружием, – промямлила я, чувствуя, как мир чутка поплыл пред глазами.
– Зачем? – искренне удивился староста и пояснил для совсем уж конченых идиоток:
– Это традиционный музыкальный поединок!
Ой, ребят, это вы зря. Своим музыкальным талантом я могла бы потягаться разве что с морской звездой. Притом дохлой. Просить меня играть или петь – это даже пострашнее прямого в голову.
– Ой, да ну вас нафиг! – в итоге капитулировала я перед абсурдом ситуации и покинула круг.
Толпа взорвалась ликованием, славя своего зеленого чемпиона.
– Мог бы и предупредить, – зашипела я на Влада.