А в остальном чудом не покинувшая его жизнь заиграла яркими красками.
И, учитывая, что инстинкт самосохранения к Поттеру так и не вернулся, заиграла она не только у него.
***
— Я так понимаю, это риторический вопрос? — Поттер смотрел на недовольную Киру и безуспешно пытался сообразить плохо работающим после бессонной ночи мозгом — где он накосячил на этот раз. По всему выходило, что нигде. Ну или его склероз все-таки решил ему изменить. После четвертой бесплодной попытки он наконец сдался. — А чего звали-то? Сегодня ж вроде выходной?
— Насчет выходного — это ты в точку, — Кира поморщилась. — С тобой жаждут поговорить.
Поттер моргнул, покосился на одну из замковых башен, в которой располагался кабинет ректора, и вопросительно посмотрел на наставницу. Та молча кивнула.
— Чего это? — озадачился Поттер.
И, надо сказать, было отчего.
С «милордом ректором» (как любила называть начальство Кира) — загадочным субъектом в плаще с капюшоном — он за все пять лет виделся от силы раза три.
Первый — в незабываемый день попадания в Академию, второй — после инициации, когда тот зашел навестить его (если, конечно, пришел-увидел-ушел можно так назвать), а третий — несколько месяцев назад. И то это была не встреча, просто Поттер, упражнявшийся во внутреннем дворе, внезапно заметил, что ректор наблюдает за ним с балкона.
И вот теперь этот таинственный человек (а человек ли?) вдруг возжелал с ним поговорить.
— А я знаю? — Кира поморщилась.
Но по ее сумеречному взгляду Поттер видел, что если она и не знает наверняка, то уж точно догадывается, зачем глава Академии вызывает его, и догадка эта ей совершенно не нравится.
— Это же не из-за взрыва, нет? — на всякий случай уточнил он.
С Алхимией у Поттера до сих пор наблюдались некоторые проблемы, что вовсе не умаляло его рвения поэкспериментировать в свободную минутку.
Он вообще это дело любил. Экспериментировать.
— Я тебя умоляю! — Кира закатила глаза. — Если бы он вызывал тебя из-за каждого расплавленного котла, ты бы в его кабинете давно поселился. Все, идем!
Поттер подумал, что кроме котла там еще оплавился стол, вылетели стекла в окнах и частично обвалился потолок, но вслух напоминать не стал.
Хватит того, что магистр Грант чуть его не прибила и на два месяца запретила пользоваться лабораторией.
Интересно, все-таки, почему Глава вдруг вспомнил о его скромной персоне?
***
О ректоре Поттер знал немного.
Точнее сказать — почти ничего не знал.
И это было неудивительно, никто из студентов Академии понятия не имел даже о том, как зовут человека, возглавляющего их учебное заведение, не говоря уже о более детальной информации. Знали, что он одновременно является Главой британской Гильдии Некромантов, что именно он когда-то очень давно умудрился заключить перемирие с магами, знали, что он никогда не показывает своего лица… и все.
Никто никогда не видел его за обеденным столом, равно как и без капюшона. Никто не знал, живет ли ректор в Академии или появляется иногда, есть ли у него семья, и даже сколько ему лет.
Наверное, преподаватели знали больше, но если и так, то знаниями в этой области делиться не спешили. Даже обожающая поболтать Кира за все пять лет не обронила ни единого лишнего слова о ректоре, не говоря уже о прочих, куда более сдержанных учителях.
Поттер в свое время буквально наизнанку вывернулся, пытаясь разгадать личность этого человека, но тут его ждал грандиозный провал.
Трудно узнать что-то о том, о ком никто вокруг ничего не знает.
***
Ректор сидел за столом.
Как и в самый первый раз — откинувшись на спинку кресла, скрестив руки на груди и, кажется, совершенно не реагируя на внешний мир.
Кира, буквально впихнувшая Поттера в кабинет, тут же свинтила куда-то, а он так и остался стоять возле двери, с трудом соображая, что собственно делать-то.
— Э-э… здрасте, — наконец выдал Гарри просто чтобы как-то разрядить обстановку.
А то тишина в кабинете была уж больно выразительной. Поттер не видел глаз ректора, только часть подбородка с короткой темной бородой, но отчего-то точно знал, что тот его разглядывает. Почти так же, как в первый день. Только теперь Поттер вдруг сообразил, что тень от капюшона, скрывающая его лицо, какая-то… неестественная. Ну не может обычная тень быть настолько плотной.
— Привет, — низкий голос раздался так неожиданно, что Гарри, чуть не уснувший во время долгой паузы, вздрогнул. — Паршиво выглядишь, студент Поттер.
На долю секунды в тени капюшона Гарри почудилась усмешка.
— Сплю мало, — сказал он, сам не зная, зачем.
— Что так? — ректор, казалось, искренне заинтересовался.
Поттер почесал в затылке, все ярче ощущая некоторый сюрреализм этой странной беседы.
— Жить интересно, — он пожал плечами. — Жалко тратить время на сон.
— Где-то я уже это слышал, — в голосе ректора отчетливо прозвучала насмешка, а затем он подался вперед, оперевшись локтями о столешницу. — Садись.
Поттер тряхнул головой и молча занял стул напротив, уже в открытую разглядывая собеседника. С нового ракурса становилось очевидно, что с тенью все же что-то не так.
— Хочешь что-то спросить? Спрашивай.
— Почему вы всегда в капюшоне?
Глупый вопрос, но он же сам предложил…
— Хочешь увидеть мое лицо?
Это было настолько внезапно, что Поттер кивнул раньше, чем успел подумать. А потом пришло удивление.
— А вы покажете?
— Тебе? — ректор слегка наклонил голову набок. — Тебе — да.
— Почему?
Ох, как он не любил быть исключением из правил. И так всю жизнь выбивался из общего строя, а теперь еще и тут. Здравый смысл подсказывал, что вся эта исключительность и избранность ни к чему хорошему не приведут, но что делать с собственным любопытством?
А ректор только негромко хмыкнул.
— А почему нет? Мы ведь как-никак родственники.
И он каким-то неуловимо-смазанным движением откинул с головы капюшон.
========== Специфический заказ ==========
Над магической Англией сгущались тучи.
Караул! Волдеморт вернулся!
Да не просто вернулся, а со спецэффектами! Возродился с помощью древнего темного ритуала на глазах двух верных приспешников и тут же, сходу, устроил шоу, разнеся половину Азкабана, освободив плененных ПСов и не забыв повесить в небе Черную Метку.
Министр Фадж, узнав об этом, с перепугу тут же подал в отставку. Он, мол, администратор, а не полководец, и вообще стар уже для всего этого.
Магическое сообщество в ужасе замерло, но довольно быстро очухалось и побежало искать крайнего. А кто у нас герой-то? Ясное дело — признанный специалист по Темным Лордам, Величайший и Светлейший и т.д., и т.п. По крайней мере, за отсутствием внятной альтернативы.
Альбус Дамблдор (которому крайним быть совершенно не хотелось, но кто ж его спрашивал?) глубокомысленно почесал в затылке и созвал Орден Феникса.
Не то чтобы калека-параноик, бывший заключенный, потрепанный жизнью оборотень, воришка-карманник и дурной… простите, двойной агент-зельевар были похожи на грозное светлое воинство, но как звучит! Хоть какая-то видимость активных действий.
И вот теперь это спешно собранное общество метеорологов-любителей сидело в гостиной своего импровизированного Штаба на Гриммо и думу тяжкую думало.
Как бы так нависшие над Англией тучи разогнать, чтобы и эффективно, и самим под дождик не попасть?
Дамблдор, как идейный вдохновитель, толкнул речь.
Мол, настают, товарищи, темные времена! А потому все храбрые духом и чистые совестью должны сплотиться, дабы одолеть Великое Зло, защитить себя и ближнего своего и вообще спасти мир!