Патологические репликации. Ошибки в данных. Отказ софта. Сбои транскрипции, спровоцированные каким-то из великого множества потенциальных источников мутагенеза. Фоновая радиация, ультрафиолет, электромагнитные поля, конкретные токсины, конкретные химические вещества. Банальный рак, грозящий всему живому. Если ошибку не исправить, ее усугубят другие ошибки; редупликация погрешностей размножится экспоненциально. Аномальная регенерация. Да. Метастазирующий мутагенез. О да. Причудливые деформации, локализованные в определенных областях тела. Безусловно. Патологическая репликация продемонстрировала Камагуэю все ужасы, на какие была способна.
Решение: самоуничтожение. Погрузись в воду, возродись. Обратись в совокупность текторов, пусть они очистятся и воскреснут. Реконфигурация. Всем мертвым приходится через это проходить, сказала она. Первое воскрешение – самое худшее.
«А мне ты даже такого выбора не оставила», – подумал Камагуэй.
Иногда, в те последние, безумные дни, прижимаясь лбом к резервуару, он слышал молекулярное бурление и шипение в собственных венах.
– Элена?
Камагуэй убрал руку с серебряной кнопки.
Она ушла.
Теперь она была восемьюстами миллиардами разрозненных частиц, рассеянных приливами и течениями, огибающими его риф. Элементарная биология: возьмите обычную морскую губку, пропустите через сито и бросьте в воду – со временем каша превратится в ту же самую губку. Он представил себе текторы, проходящие через пищеводы и кишки двустворчатых моллюсков и рыб, движимые приливами и течениями; разумные искусственные молекулы, выискивающие друг друга, сливающиеся, сплетающиеся, становящиеся все более сложными, разумными, осознанными, пока однажды в безлунную ночь Элена Эрес не преодолеет поверхностное натяжение: Венера Возрожденная, восставшая из нанотехнологий и пены морской. В его воображении она медленно отошла от линии прибоя и вошла в темный заброшенный дом на скале: она прикасалась к вещам, ощупывала, искала его. Хотела ли она отомстить? Испытывала ли боль и смятение, не понимала, почему пришла в себя в темных водах? Любовь – возможно. В том, что касается предательства, они квиты. Сожаление? А вот этого она не дождется. Его к тому моменту уже давно не будет.
– Сколько? – спросил он, обращаясь к своей комнате с видом на океан.
– Пятьдесят три часа десять минут, – ответила комната. – На данном этапе преобразование быстро приближается к завершению. Прогнозы точны на девяносто три процента.
За изогнутым стеклом простиралась неподвижная океанская гладь, испещренная подводными тенями от построенного Камагуэем рифа. Прозрачный свет раннего полудня озарял маленькие парусники; морские птицы охотились, ныряли и плескались. Под поверхностью воды нежилась стая плезиозавров, чьи тела напоминали черные и золотые леденцы; в глубоком канале большие киты должны были плыть между похожими на растопыренные лапы москитов опорами энергетических станций, направляясь на запад, к предназначенным для размножения лагунам на побережье Нижней Калифорнии. Корабли береговой охраны дневали и ночевали все в тех же районах, занятые какими-то загадочными поисками. Официальные каналы опровергали слухи, тем самым их подкрепляя: метеоритный дождь? В прошлом месяце? Ага, еще бы. Это был вовсе не обыкновенный дождь, о нет. Никто такое не подтвердит, но это был рейд. В океан что-то сбросили. Черт побери, надо достучаться до Департамента санитарии Палос-Вердес, я же не хочу, чтобы из моего унитаза полезла какая-нибудь хрень.
По крайней мере, ты все еще можешь улыбаться, Камагуэй. Слушайте, вы, сплетники, через пятьдесят с чем-то часов у вас будет такая история, что не наскучит за века, причем правдивая целиком и полностью.
Некоторые катастрофы бьют слишком мощно, быстро и точно, чтобы запустилась иерархическая последовательность психологических реакций: гнев, отрицание, торг со смертностью и окончательное принятие. Некоторые удары оказываются слишком безжалостными, оставляя после себя лишь оцепенелый шок, отказ поверить в случившееся. Так человек, убитый выстрелом в сердце, оказывается слишком изумлен смертью, чтобы рухнуть бездыханным.
Камагуэй понимал, что где-то внутри кричит. Но думал – и чувствовал, – что пришла пора разобраться с контрактом на перекраску флота арендованных яхт.
(«В это время твое тело пожирают изнутри!» – вопил безмолвный крикун.)